Тенгебль. Тенге вывозит рубль – битый убитого везет

Вопрос курсообразования в Казахстане – всегда вопрос политический. Потому что у простых людей есть опасения, что экономистов туда не пускают. А если экономистов нет, то там всегда рано или поздно объявятся политики.

Оккупация казахстанской экономики олигархами – отдельный вопрос, однако странным образом некоторые девальвации случались в их пользу. Плюс нередко девальвации случались без объявления войны. В буквальном смысле под утро, пока спали все те, кому надо было бы знать курс. И странным образом, уже до обеда олигархи, имевшие возможности спровоцировать политические решения о девальвации – богатели на сотню-другую миллионов долларов в годовом исчислении.

Но сейчас перед казахстанской экономикой и, не побоюсь этого слова, экономическим суверенитетом на следующие 10 лет стоит вопрос курса тенге к рублю. В неделю 20–26 июня – тенге плавал в коридоре 8–9 тенге за 1 российский рубль. А российский рубль к доллару – между 50–60 рублей за 1 доллар США.

Когда ввели антироссийские санкции – была паническая реакция на российском рынке, и мы видели курс рубля и 100 и 150 за доллар. Однако после того как дым осел и начались первые экономические последствия, мы с любопытством увидели, что из-за снижения импорта в Россию и из-за активного и даже растущего экспорта углеводородов (одного газа ЕС покупает на 1 млрд. долларов в день) – образовался избыток наличной валюты.

Отключение ряда крупных российских банков от SWIFT парадоксальным образом помогло российским властям сократить отток иностранной валюты.

На основе эти данных, формально верным выставился курс рубля к доллару в 50–60 рублей. С импортом, сократившимся в разы, это логически понятный курс: одномоментный избыток иностранной валюты.

Однако экономика Казахстана не находится под санкциями, мы активно импортируем все на свете, включая и российские продукты питания. И эти самые продукты питания дорожают каждую неделю. Бизнесмены и эксперт бьют тревогу, однако их не особо слышат в суете других важных дел. Если их не слушать, то курс рубля уже к августу сползет до 40+ рублей, а тенге к рублю может упасть и до 10+ тенге.

Рискну предположить, что такая ситуация имеет два выхода.

Выход один – российская экономика чрезвычайно зависит от импорта и сейчас она находится в стадии остаточных резервов: трехмесячные складские запасы, капельное прохождение «серого» импорта.

По данным ОЭСР и Всемирного банка, российский экспорт составил 330 млрд. долларов в 2020 году, а импорт – 220 млрд. долларов США, то есть положительное сальдо в пользу РФ на 110 млрд. долларов.

По данным Росстата – внешнеторговый оборот РФ в 2021 году составил 785 млрд. долларов. Из них 689 млрд. (87,8%) – «со странами дальнего зарубежья». Это включает 35,9% со странами ЕС.

1) Данные приведены без учета Соединенного Королевства (Великобритании), вышедшей из состава ЕС 1 февраля 2020 года.

Первый выход – это постепенное угасание западного производства в РФ, с сокращением импорта этой продукции в Казахстан. Если март-апрель и частично май можно считать шоковыми и мобилизационными для западных производителей в России, то вторая половина мая и далее – расход складских запасов, которые израсходуются максимум к сентябрю, если им не найдется замена.

При этом многим иностранным политикам, которые требуют быстрого сокращения казахстанско-российской торговли – следует помнить, что российскую экономику выращивали и всячески помогали ей транснациональные корпорации, которые пренебрегали работой с Центральной Азией напрямую.

Выбери они условно Петропавловск или Уральск – сейчас эти города были бы центральными для этих производителей.

Поэтому 30 лет работы западных корпораций в России – непросто будет обнулить или перестроить. Более того, многие иностранные производители в России – декларировав уход с рынка – не спешат это делать, ссылаясь на продолжающиеся контракты, с неохотой теряя для себя привычный рынок. А значит, импорт их продукции в Казахстан будет продолжаться какое-то время.

Лишь осенью 2022, когда сократятся складские запасы, это начнет отражаться на товарообороте, замещаться импортом в Казахстан с других направлений.

Вот как выглядит импорт из РФ в РК по данным национального бюро по статистике Казахстана.

Цифры казахстанского экспорта в РФ показывают, что если мы стали закупать больше из РФ на 7,3% (значительную часть этого прироста не из-за физического объема, а из-за роста цен), то рост экспорта в Россию был более скромным – 2,8%.

Это однозначно плохо, потому что говорит о растущей зависимости казахстанской экономики от российской. Можно предположить, что, если бы не попытки ухода западных компаний с российского рынка, импорт из РФ в Казахстан вырос бы с 40+% в 2020 году до 50+% на 2022 год.

Не будем забывать, что нередко казахстанские и российские компании использовали друг друга как офшорных партнеров: в зависимости от экспортных ставок. Например, когда удобнее и дешевле было вывозить из России в Европу — под видом российской продукции туда вывозилась казахстанская продукция и наоборот, когда речь шла о других направлениях.

Российские компании готовы торговать с казахстанскими партнерами в рублях, однако это автоматически делает дороже импорт для казахстанского потребителя.

Поэтому первый выход из ситуации – дожидаться спада производства в РФ, а пока активно искать других поставщиков по нормальным ценам – что является задачей частных импортеров. В силу чрезвычайного характера ситуации, можно ожидать, что казахстанское правительство могло бы помочь своим компаниям. Если цены на продовольствие идут вверх во всем мире, в случае с российским импортом – это еще усугубляется нерыночным курсом рубля к доллару и другим валютам.

Второй выход – ускорить нормализацию курса тенге к рублю через введение нетарифных ограничений или перехода к расчету в других единицах, менее волатильных чем доллар или евро – например, в сырой нефти, юанях или другой твердой валюте. Хотя и это не идеальное предложение.

В первом случае, велики риски, что стойкость казахстанской экономики и глубина кошелька казахстанского потребителя не выдержат до сентября-октября 2022 года, ведь рост цен на продовольствие уже вызывает возмущение людей. Правда есть сомнение в стойкости транснациональных корпораций, некоторые из которых готовы немного отклониться от этики санкций и продолжить работать на российском рынке, но через третьи страны. Пока непонятно, что наше правительство обещает иностранным компаниям в случае переноса их производства в Казахстан, если левый берег вообще работает в этом направлении.

Во втором случае – в случае административных барьеров для российского импорта в РФ – наше правительство будет обвинено в нарушении правил торговли в ЕАЭС и можно ожидать новых околоправительственных нападок на Казахстан, новых морских мин вокруг терминала КТК и прочего гибридного набора.

Казахстанские банки уже вводят дополнительные комиссии на некоторые операции с рублем, например 15–20% комиссии на пополнение счета. В теории это должно мотивировать российские компании продавать нам свои товары за казахстанские тенге. Однако формально правильный, но рыночно несправедливый курс тенге-рубль – будет значительным препятствием.

Таким образом, вопросы во взаимной торговле не просто обостряются, но и ставят под вопрос самостоятельность казахстанского рынка. Легче всего обвинять внешние силы, однако происходящее – в первую очередь вина ущербной политики нынешнего и предыдущих правительств, которые тратили деньги на что угодно, только не на стабильное внутреннее производство. Несмотря на то, что нынешнее правительство сравнительно недавно приступило к работе, но институциональная память никуда не делась, ведь больше половины людей, которые пишут планы и не осуществляют их – работали в правительстве десятилетиями. Меняется «шапка», но голова под ней остается та же.

Именно это должно подтолкнуть правительство, Национальный банк, администрацию президента, НПП «Атамекен» – совместно с рыночными игроками сформировать ситуационную группу для решения этого и множества других вопросов. И мне кажется, что вопрос весьма срочный.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора