Актуальные новости Казахстана - turanpress.kz Актуальные новости Казахстана - turanpress.kz
$448.15
483.46
4.86

Почему реализация программы «Экономика простых вещей» вызывает противоречивые оценки?

Почему реализация программы «Экономика простых вещей» вызывает противоречивые оценки?

В начале этого года с резкой критикой процесса выполнения программы «Экономика простых вещей» (ЭПВ) выступили депутаты Сената.

Так, согласно запросу на имя премьер министра страны, озвученному сенатором Едилом Мамытбековым (ранее в разные годы трудившимся на посту заведующего отделом социально-экономического анализа администрации президента и вице-министра индустрии и торговли) данная программа является примером «необоснованных государственных расходов».

«Экономика простых вещей» запущена, чтобы стимулировать развитие МСБ в части производства товаров и услуг народного потребления. Изначально для поддержки субъектов малого предпринимательства было выделено 600 миллиардов тенге, и без оценки результатов правительство приняло решение и фактически навязало Нацбанку продлить действие программы до 2022 года с финансированием в объеме один триллион тенге. Просим вас представить подробный анализ эффективности реализации программы, так как результатов мы не видим…» – в частности, говорилось в документе.

Заодно авторы запроса выразили сомнение в том, что все вложенные средства пошли на формирование и продвижение программы, предположили, что исполнение госпрограммы никто не контролирует, и кроме того отсутствуют данные реального мониторинга создаваемых производств (в связи с чем, попеняли Счетному комитету по контролю за исполнением республиканского бюджета, который якобы «обходит своим вниманием реализацию этой программы»), а в заключение – предложили предоставить все интересующие данные:

«Просим представить подробный анализ эффективности этой программы. Настало время спросить функционеров ЭПВ, а это – НПП «Атамекен», о реальных результатах реализации программы».

Первой и весьма оперативно отреагировала на обращение сенаторов сама Национальная палата предпринимателей, опубликовавшая на своем портале весьма объемный релиз под названием: «Атамекен» никогда не был оператором программы «Экономика простых вещей».

Ссылаясь на соответствующие нормативные документы, в том числе постановления правительства, в «Атамекене» указали, что «основным функционером программы было определено Министерство национальной экономики, а не НПП «Атамекен».

В свою очередь, операторами программы ЭПВ (кто выдает кредит) являются банки второго уровня, АО «Аграрная кредитная корпорация», АО «Банк развития Казахстана» и лизинговые компании. Субсидии и гарантии предоставляются финансовыми агентами – АО «ФРП «Даму» и управлениями сельского хозяйства регионов».

Что же до самого «Атамекена», то как выяснилось из текста разъяснения, палата в основном занималась просветительскими функциями: «НПП «Атамекен» с самого начала запуска программы, равно как и других мер поддержки предпринимательства, обеспечила масштабную разъяснительную работу среди бизнеса об условиях программы, в первую очередь, среди малого и микробизнеса. Информационное освещение программы проводилось вплоть до районных филиалов, с охватом сел».

Таким образом, «анализ эффективности реализации программы должен проводиться Министерством национальной экономики на основе данных операторов программы (БВУ, АО «АКК») и органов, предоставляющих субсидии и гарантии (АО «ФРП «Даму» и управления сельского хозяйства).

Соответствующие полномочия ответственных установлены в программе, было бы правильно адресовать запрос согласно компетенции…»

Разъяснив таким образом свою полную непричастность к практической реализации программы, НПП заодно указала и на некоторые вопросы, которые не мешало бы актуализировать. Например, помимо проблем, испытываемых АО «Аграрная кредитная корпорация» с финансированием проектов АПК из-за затруднений в оформлении государственной гарантии (здесь вроде как нет взаимопонимания с Национальным банком), обращалось внимание на дефицит средств в целом: «Нехватка выделяемых средств на субсидирование и гарантирование. На субсидирование и гарантирование в рамках программ «ДКБ-2025» и «ЭПВ» выделено 106,4 млрд. тг. Данная сумма покрывает только принятые обязательства. По информации Министерства национальной экономики дефицит на 2022 год составляет 68,5 млрд. тг.»

В общем, получалось что волноваться надо не из-за избытка средств, выделенных на реализацию программы, а наоборот, в связи с нехваткой таковых. Да и спрос чинить совсем с других организаций и структур.

Что же касается Счетного комитета, то те дни в дискуссию там вступать не стали, а позже ответили что называется – не словом, а делом. А именно – подробным разбором итогов выполнения программы «Экономика простых вещей», вошедшим в опубликованное в июне этого года «Заключение к отчету правительства Республики Казахстан об исполнении республиканского бюджета за 2021 год».

К некоторым, наиболее показательным выводам, оглашенным государственным аудитом, мы вернемся чуть позже. А пока вкратце рассмотрим сами положения программы «Экономика простых вещей» и итоги ее исполнения в предыдущие годы по версии ответственных лиц.

О некоторых промежуточных итогах реализации этой программы уже говорилось в опубликованном на портале в декабре прошлого года материале «Работает ли экономика простых вещей» от 06.12.2021 года, в котором обращалось внимание на продолжение зависимости нашей страны от импорта потребительских товаров и внедрение дополнительных проектов на сумму в 750 миллиардов тенге на снижение этой импортозависимости.

А ведь сама программа «ЭПВ» как раз-таки и была изначально направлена на максимальное стимулирование развития местного производства товаров народного потребления. Получалось, что что-то пошло не так?

Все наладим, все сошьем

Впервые о необходимости принятия программы развития, по которой в стране могла быть обеспечена государственная поддержка производства товаров народного потребления, а также сырья и продуктов первичной переработки, заговорили в ноябре 2018 года, когда было принято постановление Правительства РК «О некоторых вопросах обеспечения долгосрочной тенговой ликвидности для решения задачи доступного кредитования».

Согласно этому документу, за счет собственных средств Национального банка и средств, находящихся в его управлении, выделялись 600 млрд. тенге для решения задачи доступного кредитования приоритетных проектов. Эти деньги предоставлялись банкам второго уровня, а уже БВУ должны были направлять их на финансирование приоритетных проектов по нескольким направлениям: переработка в АПК – до 100 млрд. тенге; производство в АПК – до 100 млрд. тенге и обрабатывающая промышленность и услуги – до 400 млрд. тенге.

К марту 2019 года были сформулированы и основные постулаты программы «ЭПВ» по развитию производства продуктов питания и наиболее «ходовых» промышленных товаров бытового назначения. Так и записали: «Создание конкретных производств для обеспечения нужд населения и замещения импортных социально значимых продовольственных и непродовольственных товаров». А для пущей эффективности оценки проектов в цепочке распределения денег между Нацбанком и БВУ появился еще один оператор – Фонд поддержки предпринимательства «Даму», который, собственно, и должен был проводить экспертную оценку идей потенциальных получателей субсидий.

«Качественная еда, одежда и обувь, мебель, инвентарь, бытовая техника не только полностью насытят внутренний рынок, но и позволят Казахстану существенно усилить национальную, продовольственную безопасность, преодолев зависимость от импорта самых простых вещей. А следующим шагом станет масштабный экспорт отечественной продукции за рубеж!» – радовались радужным перспективам журналисты государственных СМИ.

«Один из положительных моментов этой программы заключается в том, что субсидии выделяются напрямую из республиканского бюджета, без распределения по областям. Это благоприятно сказывается на скорости принятия решения при получении субсидий» – отмечали государственные финансисты.

Не осталось в стороне от информационно-пропагандистской деятельности и правительство, опубликовав на своем официальном портале подробный расклад о нюансах новой инициативы.

В принципе, ничего принципиально нового там не было: посетовав на то, что «на сегодняшний день импортируется около 82% промышленных товаров, 35% продуктов питания, 23% сельскохозяйственной продукции», авторы материала анонсировали «создание конкурентоспособных производств с целью обеспечения нужд населения и замещения импорта социально-значимых продовольственных товаров и выпуск широкой номенклатуры товаров народного потребления».

«Атамекен», кстати, в тексте упоминался достаточно часто (что, очевидно, и вызвало впоследствии ассоциации с оператором этой программы у депутатов Сената).

«Разработкой мер поддержки по производству товаров народного потребления, другими словами «экономики простых вещей», занималось Министерство национальной экономики. Ведомство совместно с Национальным банком Казахстана и НПП «Атамекен» сразу же приступило к разработке Комплексной программы по финансированию реального сектора экономики».

«В целях мониторинга реализации данной Программы и активного вовлечения бизнеса на базе НПП «Атамекен» с 27 марта т. г. действует Проектный офис по развитию отраслей «экономики простых вещей» с участием государственных органов, регионов и институтов развития. Основным направлением работы офиса стало содействие реализации Программы, стимулирование инвестактивности предпринимателей и создание благоприятных правовых, экономических и социальных условий.

Офис сопровождает проекты от стадии разработки бизнес-плана до финансирования, ведет мониторинг, выявляет причины, по которым банки отказывают в кредитовании и предлагает новые механизмы по их поддержке. В работу офиса помимо «Атамекена» вовлечены АО «Казахстанский институт развития индустрии», Ассоциация финансистов Казахстана и АО «НУХ «Байтерек».

На момент публикации этого доклада реализация программы находилась еще в начальной стадии, поэтому в качестве одного из главных достижений на тот период было упомянуто освоение четверти от суммы заложенных в ее бюджет денег:

«Как отметили в НПП «Атамекен», сегодня Программа «Экономика простых вещей» набирает значительные обороты и является одной из востребованных программ. Уже по истечению полугода фактической реализации программы освоено порядка 25% выделенных средств».

Что же до непосредственных участников программы, то в качестве таковых назывались 1500 отечественных товаропроизводителей. Они-то и должны были «заняться конкурентоспособным производством следующих товаров народного потребления: одежда (куртки, костюмы, блузки, обувь, спецодежда и т.д.), и продуктов питания (макароны, хлебобулочные изделия, мясные и колбасные изделия, молочная продукция, конфеты и т.д.)».

Чуть более содержательной по количеству фактического материала можно считать информацию, размещенную на портале АО «Национальный управляющий холдинг «Байтерек» о стратегических задачах программы и некоторых итогах ее реализации.

В качестве целевого индикатора было названо «снижение доли импорта по товарам экономики простых вещей на 20% к 2022 году от уровня 2018 года, рост выпуска продукции экономики простых вещей на 20% к 2022 году от уровня 2018 года».

Главной стратегической задачей по-прежнему являлось «насыщение внутреннего рынка товарами и услугами отечественных производителей».

И в качестве иллюстрации к проделанной работе была размещена табличная «информация по подписанным проектам по субсидированию в разрезе регионов по состоянию на 01 июля 2022 года».

Главное, ребята – веры не терять…

В общем, со стороны могло бы казаться, что все идет чинно, гладко и строго по заданным направлениям. Так что заветное импортозамещение и обилие на прилавках магазинов добротной местной продукции всех видов уже совсем не за горами.

Однако, «на верху», похоже, так не считали и очевидно ознакомившись с очередными статистическими показателями по импорту ход реализации программы был подвергнут серьезной критике со стороны главы государства:

«Программа «Экономика простых вещей» задумывалась как важнейший инструмент импортозамещения и обеспечения занятости. Однако за полтора года существования условия программы пересматривались шесть раз, а освоена только пятая часть от всего объема – чуть более 200 миллиардов тенге. Количество субъектов обрабатывающей промышленности и доля импорта товаров народного потребления остались на прежнем уровне! Таким образом, мы выделяем деньги, не предусмотрев целевых ориентиров и встречных обязательств. Другими словами, возникла реальная опасность провала «экономики простых вещей» по подобию других программ с красивыми названиями. Со всеми вытекающими оргвыводами…» – заявил президент Касым Жомарт Токаев в середине июля 2020 года.

Возможно, какие-то собственные выводы (не дожидаясь президентских организационных) ответственные чиновники для себя сделали, потому что уже в декабре того же 2020 года тогдашний премьер-министр Аскар Мамин охарактеризовал программу гораздо более лестно, нежели его непосредственный начальник:

«Экономика простых вещей» доказала свою эффективность как инвестиционный инструмент развития отечественного производства. Несмотря на пандемию, число проектов выросло в 2,5 раза, а их сумма в 3,5 раза — с 216 до 700 миллиардов тенге. Прогнозируемый рост числа рабочих мест составит порядка 20 тысяч!».

И очевидно для еще большей эффективности работы программы было объявлено о подготовке еще одного, уже седьмого по счету пакета поправок, который будет «предусматривать новые механизмы поддержки».

Еще чуть позже, как в СМИ, так и в различных экономических структурах, появился ряд аналитических материалов и докладов, так или иначе касающихся особенностей программы «ЭПВ».

В частности, отмечалось, что в реальности, одним из побудительных мотивов к составлению самой программы стал крупный объем избыточной ликвидности, накопившийся в финансовых институтах к 2018–2019 годам. Ведь кредиты корпоративному сектору переживали тогда далеко не лучшие времена и даже рост кредитования физических лиц не смог обеспечить спроса на эту ликвидность, которую приходилось откачивать посредством механизма краткосрочных нот НБ РК.

Тогда и была разработана схема, по которой банки выпускали облигации с относительно высокой доходностью (до 11%), которые выкупал Нацбанк, но эти средства можно было использовать в пределах определенных лимитов и лишь на кредитование приоритетных секторов экономики.

В их числе были определены АПК (производство и переработка сельхозпродукции) и обрабатывающая промышленность.

В теории все было вроде бы неплохо, но на практике оказалось, что программа так не смогла обойти ограничения и проблемы, которые сопутствуют выдаче кредитов по льготным ставкам. Отмечалось, что далеко не всегда просчитывались риски, которые могли бы угрожать той или иной бизнес-модели через год-два. Кроме того, указывалось на риск увеличения количества фирм и предприятий, которые будут постоянно нуждаться в финансировании по низким ставкам (на профессиональном слэнге это называется «зомби-компании»).

Впрочем, в правительстве по-прежнему были полны оптимизма. Тогдашний министр национальной экономики Руслан Даленов в ходе заседания правительства в декабре 2020 года доложил о росте выпуска и сокращении импорта в охваченных ЭПВ секторах: «Благодаря росту выпуска готовых, обработанных товаров снижается доля импорта. В потреблении растет доля производства казахстанских товаров. Так, в 2020 году доля производства отечественной продукции выросла на 2,5 процентных пункта. Выросло производство продуктов питания, строительных материалов, продукции легкой промышленности, мебели».

В общем, если не вдаваться в детали, то можно констатировать, что в течение следующего года возобладала точка зрения оптимистов. В результате в сентябре 2021 года президент Касым Жомарт Токаев объявил, что им принято решение о продлении действия программ «Экономика простых вещей» и «Дорожная карта бизнеса». При этом, общий объем средств, выделенных на их финансирование, составит не менее одного триллиона тенге.

Вполне возможно, что продлению действия программы способствовали статистические данные, которые были предоставлены главе государства и попавшие в его доклад: «В рамках реализации программы «Экономика простых вещей» запущено более 3,5 тысячи проектов, создано 70 тысяч рабочих мест, произведено товаров и услуг на 3,5 трлн. тенге».

Межу тем, уже в середине февраля этого года в ходе заседания правительства, оглашая данные предварительной оценки программы «ЭПВ», новый министр национальной экономики Алибек Куантыров (назначенный на эту должность в январе) привел несколько более скромные цифры достижений (о чем тут же сообщили деловые издания страны):

«За два года реализации программы выпущено продукции на сумму 1,4 трлн. тенге и уплачено налогов на сумму 136 млрд. тенге. При этом за период с 2019 по 2021 год создано и сохранено 54 тысяч рабочих мест»

Также министр сообщил, что «полный анализ за 2021 будет проведен к июлю 2022 года после получения данных по уплаченным налогам и выпуску продукции, и оборотам участников программы. Конкретные решения по внесению изменений в программу будут предложены по результатам данной работы…»

(Судя по всему, существенная разница в цифрах не осталась баз внимания президента, так как в том же феврале им было дано поручение Счетному Комитету проаудировать эффективность исполнения программы).

Результаты с точностью до наоборот?

В июле к вопросу «ЭПВ» в правительстве действительно вернулись. Причем, достаточно лаконично и без оглашения деталей (об этом чуть позже), но гораздо более интересным документом, увидевшим свет в июне этого года, стало упомянутое в начале этого материала «Заключение к отчету правительства Республики Казахстан об исполнении республиканского бюджета за 2021 год», где программе «ЭПВ» был посвящен целый раздел под номером 3.1.4.

Для начала Счетным комитетом отмечалось, что за три года программа подверглась 11 корректировкам, дважды продлевалась, объем ее финансирования увеличился более чем в полтора раза (с 600 миллиардов тенге до одного триллиона тенге), изрядно расширилось количество финансовых институтов.

Особо обращалось внимание на то, что «ввиду непредставления Министерством национальной экономики промежуточных результатов достижения двух целевых индикаторов в отчетном периоде, Счетным комитетом расчетным путем произведена собственная оценка уровня достижения индикаторов реализуемой Программы».

Также указывалось на то, что «в качестве целевых индикаторов предусмотрено:

1) снижение доли импорта по товарам экономики простых вещей на 20% к 2023 году от уровня 2018 года;

2) рост выпуска продукции экономики простых вещей на 20% к 2023 году от уровня 2018 года.

Ранее, достижение указанных индикаторов было запланировано на 2022 год, однако, ввиду продления программы их выполнение перенесено на 2023 год 183 без изменения достигаемого объема, что может расцениваться как намеренное занижение оцениваемого показателя...»

А затем последовало немало примеров сомнительной трактовки положений программы в части выдачи кредитов тем или иным предпринимателя:

«25% выданных кредитов, что суммарно составляет 207,4 млрд. тенге за три года, направлены на выпуск товаров производственного назначения и развитие сферы услуг, что кардинально не имеет связи с изготовлением и обеспечением расширением производства товаров народного потребления.

К примеру, в сфере услуг в рамках ЭПВ на льготных условиях профинансированы следующие проекты: – строительство гостиницы Rixos в городе Туркестан на 7 млрд. тенге;

– открытие в столице Казахстана новых школ Binom на 26,9 млрд. тенге;

– расширение деятельности стоматологий в Казахстане на 2,1 млрд. тенге.

Вызывает вопрос соответствия данных проектов стратегическим целям и задачам Программы, нацеленным на расширение производства в обрабатывающей промышленности и АПК, насыщение рынка товарами и услугами отечественных производителей. Формально проекты подобного типа и целевого назначения не противоречат условиям участия в программе «Экономика простых вещей».

По данным АО «Даму» отмечено 105 таких проектов. В частности, профинансирован проект строительства частного образовательного центра «Alpamys school» со стоимостью 3,9 млрд. тенге со ставкой вознаграждения 6% (субсидирование – 9%).

Более того, в данном блоке задач к кредитованию на льготных условиях в том числе одобрены проекты ГЧП. Хотя законодательством не установлено явных ограничений в вопросе переноса при реализации проекта ГЧП частным партнером своих обязательств на государство, тем не менее, необходим пересмотр законодательства для исключения возможности получения одними участниками льгот из разных источников финансирования…»

Что же касается еще одного важнейшей цели программы – замещению импорта, то и здесь все оказалось совсем не радужно (причем, по некоторым позициям положение с засильем импорта даже усугубилось):

«В целях оценки эффективности реализации Программы Счетным комитетом выборочно проведен анализ соотношения потребления рынка Казахстана за счет импорта и отечественного производства по потребительским товарам каждодневного использования в сравнении с периодом до запуска ЭПВ (в 2018 году) и на третий год реализации программы (в 2021 году).

Объем казахстанского рынка продуктов питания и напитков в 2021 году по сравнению с 2018 годом значительно вырос в абсолютном выражении на 1,7 млрд. долларов США (на 25%). При этом отмечается ослабление позиций в показателе доли потребления за счет увеличения импортной продукции, который по итогам 2021 года составил 40% с ростом на 3 п.п. уровня 2018 года.

Рынок потребления продукции легкой промышленности (текстиль, одежда, кожа и обувь), как и три года назад преимущественно осуществляется за счет импорта, укрепившись в 2021 году на 2 п.п. (90% по итогам года против 88% базы 2018 года).

По данной категории потребления наблюдается ниспадающий тренд. Если в 2018 году доля отечественного производства составляла 12%, то в 2021 году сократилась до 10%, хотя в абсолютном выражении сохраняется рост объемов потребления на 78 млн. долл. США.

По итогам 2021 года совокупный объем импорта продукции легкой промышленности трех основных партнеров составил 84%, что выше доли импорта 2018 года на 12 п.п. Несмотря на государственную поддержку мебельной промышленности 65% казахстанского рынка составляет импорт из ближайших соседних стран, что выше аналогичного показателя 2018 года на 2 п.п.

Предоставление льготных займов бизнесу в сфере производства строительных материалов также включено в ЭПВ. Однако, основное потребление (больше половины внутренней потребности) обеспечивается за счет импортной продукции (61%)…»

Соответственно, не утешительными были и общие выводы:

«Таким образом, в рамках реализации поручения Главы государства, данного по итогам расширенного заседания Правительства (от 8 февраля 2022 года), анализ эффективности реализации программы «Экономика простых вещей», показал следующее:

1) за три года 25% кредитов, выделенных на программу в объеме 207,4 млрд. тенге, предоставлены финансовыми институтами на развитие сферы услуг и выпуск товаров производственного назначения, не способствующих увеличению производства товаров повседневного использования;

2) наблюдается повышение доли импорта в потреблении казахстанцами товаров ежедневного использования: в продуктах питания и напитков – с 37% до 40%, в легкой промышленности (текстиль, одежда, кожа и обувь) с 88 до 90%, в мебельной промышленности с 63% до 65%;

3) расчетно каждый 1 тенге выделенных субсидий в рамках программы принес прирост налогов в бюджет в размере 0,3 тенге, или возвратность субсидий на уровне около 30%. В целом, по оценке Счетного комитета эффективность реализации программы «Экономика простых вещей» низкая с учетом уровня достижения основных показателей (потребление, импорт и т.д.) …»

Что же до уполномоченных органов то, в частности, согласно выводам СК:

«Отмечается отсутствие мониторинга и контроля со стороны уполномоченного за общую реализацию, координацию программы «Экономика простых вещей» в лице Министерства национальной экономики, которое не отслеживает достижение целевых индикаторов программы (снижение доли импорта по товарам ЭПВ, рост выпуска продукции ЭПВ)».

Комментируя результаты проверок в республиканских СМИ, эксперты отмечали, что на повестке дня стоят вопросы как добросовестного и исполнения программ, так и необходимость боле тщательного отбора проектов:

Что же до правительства, то там твердо держали взятый ранее курс, и в середине июле нынешнего года премьер-министр Алихан Смаилов в ходе расширенного заседания, вкратце огласив очередные данные, объявил о целесообразности и дальнейшего продления действия программы:

«На сегодня в рамках программы «Экономика простых вещей» просубсидировано более 1 100 проектов на сумму почти 1 трлн. тенге. За последние три года участники программы увеличили выпуск продукции в среднем на 33%, сохранили и создали 67 тысяч рабочих мест. С учетом эффективности этой программы считаем целесообразным продлить ее до конца 2023 года».

Между тем, операторов программы, судя по всему, постепенно станет меньше.

Так, в октябре этого года о своем грядущем выходе из нее объявил Национальный банк. В том числе и из-за того, что полагаясь на государственную поддержку, бизнес попросту перестал развивать производства:

«Национальный банк Казахстана выйдет из программ «Экономика простых вещей» и «7-20-25». Первая завершится в следующем году в связи с ее продлением по поручению главы государства, а вторая – по достижении объема финансирования в 1 трлн. тенге.

Бизнес перестанет развивать производства, полагаясь на поддержку от государства. В связи с чем мы начали планомерный выход из государственных программ. Дальнейший акцент будет смещен в сторону стимулирования кредитования на рыночных условиях.

Такие меры позволят улучшить эффективность денежно-кредитной политики, и ставки по всей линейке банковских продуктов начнут реагировать на динамику базовой ставки» – заявил глава НБ РК Галымжан Пирманов через пресс-службу банка.

Очередные и скорей всего «промежуточные» итоги выполнения программы «ЭПВ» возможно будут правительством ближе к концу декабря. По крайней мере, так было в предыдущие годы.

Какими будут эти итоги по версии ответственных чиновников, пока не известно. Но зато уже сейчас известны некоторые данные по продолжающемуся росту импорта тех товаров, которые, собственно, и необходимо было замещать в рамках реализации программы «Экономка простых вещей»

Так, по данным АО «QazTrade», «Казахстан выступает нетто-импортером потребительских товаров: импорт потребительских товаров в Казахстан за январь-июль 2022 года вырос на 9,2% и составил $7,2 млрд.» (Эти цифры касаются только импорта из Российской Федерации).

Так же констатируется рост продукции легкой промышленности из Турции (в основном с преобладаем одежды) и Китая с еще более обширным ассортиментом включая обувь, колготки и носки.

Более обобщенные данные и их краткий анализ в сентябре этого года огласил заместитель председателя Национального банка Акылжан Баймагамбетов, сообщивший, что по итогам первого полугодия 2022 года по сравнению с аналогичным периодом 2021 года импорт товаров вырос на 15,9%, до 20,7 млрд. долларов США.

Причем, это произошло несмотря на нарушение целого ряда глобальных логистических цепочек.

«Рост потребностей населения и бизнеса при отсутствии казахстанского производства продолжает и будет продолжать способствовать растущим объемам импорта. Кроме того, влияют большие объемы бюджетных расходов, направляемых на реализацию государственных программ и мер по поддержке экономики.

Таким образом, давление на текущий счет со стороны импорта сохраняется. Платежеспособный спрос будет поддерживаться как личными средствами населения, так и заемными в виде потребительских кредитов. Эти факторы в совокупности обусловят прогнозируемый рост потребительского импорта на 8,6% в 2022 году…» – говорилось в сообщении.

Что же до прогнозных показателей, то по итогам 2022 года, рост импорта добавит еще 11,3%, достигнув 44,2 млрд. долларов, а в 2023 году прибавит еще на 3,4%, до 45,7 млрд. долларов США…

И буквально на днях тему давления производственного импорта упомянул и спикер Сената Маулен Ашимбаев:

«Мы сами не создали в Казахстане производство отечественных продуктов по некоторым позициям, не закрываем свой спрос, хотя столько денег в годы независимости выделялось…»

С этим печальным выводом трудно будет не согласиться. А заодно отметить, что выделялось, выделяется и, судя по всему, будет исправно выделяться и дальше. Ведь согласно версиям ряда ответственных чиновников, та же импортозамещающая программа «ЭПВ» из года в год лишь «демонстрирует свою эффективность»…

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора

11:50
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Здесь будет ваша реклама
Используя этот сайт, вы соглашаетесь с тем, что мы используем файлы cookie.