"Всё выгребли". Как параллельный импорт из Казахстана помогает россиянам не замечать войну

После вторжения в Украину против России ввели беспрецедентные санкции. Но многие россияне до сих пор не ощутили на себе их эффект. Это стало возможным благодаря параллельному импорту, а иногда и просто контрабанде через соседние страны — например, Казахстан. Русская служба Би-би-си съездила туда и попыталась понять, что и как попадает в Россию через одну из самых длинных наземных границ в мире.

На авторынке Жибек Жолы под Алматы можно снимать малобюджетный сиквел «Безумного Макса». На ближайшей к трассе линии — обитые сайдингом ларьки с запчастями, за ними ряды морских контейнеров. Один ржавый бокс — одна торговая точка. Обвешанные железками, они громоздятся друг на друге, ко второму этажу каждого ведет стремянка. Еще дальше — горы.

На каждом углу готовят плов. Его запах на рынке повсюду, кроме двухэтажного здания администрации — там пахнет хлоркой. Санжар*, один из сотрудников администрации Жибек Жолы, к появлению журналистов относится с подозрением. Спрашивает, не собираемся ли снимать «чего такого». Несмотря на заверения в обратном, приходить с камерой запрещает.

Но услышав тему репортажа, немного расслабляется: «а, поставки в Россию? Да тут [на рынке] каждый второй возит, вон у меня брат на Wildberries масло продает».

Похожие фразы мы слышали в Казахстане десятки раз: и на других авторынках, и на местном аналоге «Горбушки», и в разговорах с более крупными бизнесменами. Найти тех, кто после начала войны занялся поставками в Россию, элементарно. Убедить их поговорить под запись — гораздо труднее.

По российским законам «параллельный импорт» легален. У Казахстана к нему тоже нет претензий — если товар попадет на его территорию легально. Но это в теории. На практике все не так просто.

«Все что-то отправляют»

На вид Алдияру* чуть больше тридцати. Он — владелец точки с запчастями для автомобилей на еще одном, более аккуратном, крытом авторынке. С недавних пор он занимается экспортом: покупает в ОАЭ и отправляет российским заказчикам минивэны с товарами исчезнувших брендов.

В конце марта на фоне демарша иностранных компаний российское правительство разрешило «параллельный импорт» — то есть, ввоз без разрешения правообладателя — товаров, «содержащих результаты интеллектуальной деятельности». Запрет на него продержался ровно 20 лет: такой ввоз признали незаконным в 2002-м.

Чиновники составили перечень того, что можно ввозить «параллельным импортом»: айфоны, фены Dyson, автомобили, меха, добавленный с прицелом на праздники алкоголь и еще десятки разномастных категорий. Позиции из списка охватили больше 30% всего российского импорта, подсчитывали аналитики АКРА. По «параллельным» схемам за неполный 2022 год в Россию попали товары на $20 млрд. Это примерно 6% от стоимости вообще всего импорта в Россию в прошлом году.

«У вас же там ничего нет, потому что Россия агрессор, так ведь считают?» — рассуждает Алдияр из-за своего прилавка. Россияне, владельцы небольших торговых точек или магазинов на Wildberries, находят его через чаты в Telegram или так же, как мы — приезжают на рынок, чтобы наладить связи.

— Как возим в Россию? «Контрабас», как еще. Иначе дорого.

— Так быстро наладили каналы?

— Девушка, очки розовые сни-ма-ем. Каналы все старые. Вот сейчас говорят, 90-е возвращаются. А они и не заканчивались!

Российские власти постоянно подчеркивают, что параллельный импорт — не контрабанда. Формально так и есть, и многие предприниматели действительно торгуют «в белую», соблюдая все таможенные процедуры.

При ввозе в Россию из Казахстана их, этих процедур, меньше обычного: обе страны входят в Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Это значит, что таможенную пошлину надо заплатить только один раз, когда товар попадает в любое государство союза из «внешнего мира». Дальше он может относительно свободно перемещаться. Правда, некоторые платежи все же требуют. Плюс не все ввозят товар легально в сам Казахстан.

Олег* переехал в Алматы вместе с мартовской волной переселенцев из России. У него несколько бизнесов, золотой жилой он считает поставку автомобильных масел: брендов ушло много, расход стремительный, а значит — спрос есть постоянно.

Как и многие, он воспринял легализацию «параллельного импорта» как зеленый сигнал для «серого» ввоза. Проще говоря, контрабанды. Детали нынешнего бизнеса Олег предсказуемо не рассказывает, но упоминает, что иногда пользуется классической схемой: по документам проводит товар как более дешевый, чтобы экономить на налогах. Он божится, что, когда объем вырастет, будет «обеляться»: мол, попасться с небольшой партией нестрашно, с несколькими фурами — другое дело.

Торговать в серой зоне без последствий получается не у всех. Русская служба Би-би-си обнаружила десятки дел с похожей канвой: челнок пытался доказать, что занимался «параллельным импортом», но оказывался виновным в нелегальном ввозе — потому что бренда нет в правительственном списке — или продаже подделок.

Например, в сентябре суд оштрафовал жительницу Владивостока, которая торговала палеными кепками Chanel — и якобы была уверена, что это и есть «параллельный импорт». В апреле ссылка на «параллельный импорт» не помогла бизнесмену из Пскова, который пытался провезти почти две тысячи поддельных зонтов Burberry из Беларуси.

А московский предприниматель погорел на ввозе оригинальной бытовой химии без разрешения владельца бренда: в списке для «параллельного импорта», к которому он апеллировал в суде, этих товарных знаков не оказалось.

«Новые челночники», как правило, отправляют товары в Россию СДЭКом.

Многие новоиспеченные предприниматели из Казахстана, напротив, могут вообще не знать о существовании какого-то особого импорта. Их работа сводится к мониторингу тематических телеграм-каналов (их с начала войны появились сотни), поиску мелких заказов и походам на пункты СДЭК.

Антон* из Алматы раньше не занимался бизнесом, но теперь стал выполнять самые разные заказы от россиян: «Подшипники для мукомольного завода, запчасти для Volvo, музыкальное оборудование, одежда».

Деньги от заказчиков Антон получает через «Золотую корону», российскую платежную систему, которая работает и в СНГ. За свои услуги он берет 10-20% от стоимости товара — в зависимости от того, вкладывает ли в покупку свои деньги. Похожие расценки Би-би-си назвали и другие казахстанские перекупщики из «Телеграм».

«Многие стали заниматься этим [пересылкой товаров в Россию]. Приходишь в пункт СДЭК — все что-то отправляют: холодильники, телевизоры», — говорит Антон. Однажды, стоя в очереди, он увидел сбежавшего от мобилизации россиянина. Тот отсылал московскому работодателю заявление об увольнении.

Челночный бум

Как только против России ввели санкции, заказы посыпались и на Темирлана — совладельца точки на рынке электроники «Есил» в Астане. Теперь список контактов в его телефоне выглядит так: имя и рядом название российского города — Москва, Екатеринбург, Омск. Темирлан торгует едва ли не самым популярным товаром для «параллельного импорта»: айфонами и другой техникой Apple.

Он рассказывает, что одни челноки приезжают сами и платят налом. Часто это парни с Урала и из Сибири, такие молодые, лет по 18-20, что берут на закупки родителей. Другие заказывают онлайн: как все перекупщики, оплату Темирлан принимает «Золотой короной», товары отправляет СДЭКом.

Забираться вглубь страны необязательно. «Некоторые [перекупщики] едут на границу с Россией и прямо там продают [телефоны], с казахстанской стороны», — рассказывает Темирлан.

Через тех, кто приезжает на закупку, и пересылку СДЭКом магазин Темирлана поставляет в Россию 300-400 телефонов в месяц. Только на рынке «Есил» торговых точек, которые занимаются тем же, десятки. Во всей Астане — сотни. В Казахстане — тысячи, а то и десятки тысяч.

Масштаб потока виден и по данным Бюро национальной статистики Казахстана. В первой половине 2022 года Казахстан увеличил поставки смартфонов в Россию более чем в две тысячи раз — с 560 до 183,6 тыс. штук.

Официально о «глубокой обеспокоенности» и прекращении поставок на российский рынок Apple заявила меньше чем через неделю после вторжения российских войск в Украину. Знает ли эта компания, что спустя почти год ее товары рекой текут в Россию, и может ли что-то с этим сделать — большой вопрос (Би-би-си адресовала его Apple, но пока не получила ответа).

«Apple может отследить активацию устройства с точностью до минуты» — уверяет бывший глава крупного российского дистрибьютора техники. Он вспоминает, как менеджер магазина его сети продал телефон за час до официального старта продаж, и это мгновенно заметили. «Apple прекрасно умеет писать дистрибьюторам письма и выбивать штрафы. Пишут ли сейчас эти письма? Что-то не похоже».

«Компания, скорее всего, понимает, что ее телефоны используются в России, — рассуждает гендиректор агентства TelecomDaily Денис Кусков. — Но запрета на передвижения нет. Может, россиянин выехал в Дубай отдохнуть и вернулся с айфоном? Покупать телефоны за рубежом не запрещено, перевозить тоже».

«Если рассуждать цинично, для малого бизнеса это хороший шанс», — признает Аскар Рахимбердиев, глава российского облачного сервиса для автоматизации бизнеса «МойСклад». Новый офис в бизнес-центре с видом на Алматы его компания решила открыть в дополнение к российскому. Нанимать будут и сбежавших в Казахстан айтишников из России, и местных.

Еще весной размещать привезенные «параллельным импортом» гаджеты один за другим разрешили крупнейшие маркетплейсы: Wildberries, Ozon, «Яндекс.Маркет». На каждом мгновенно появились десятки крошечных магазинов, где можно купить последний IPhone и другую ушедшую из России технику.

«Большие сети не хотят ссориться с брендами, им сложнее провести что-то без их согласия через „параллельный импорт“, — рассуждает Рахимбердиев, — а малый бизнес — никто [c точки зрения корпораций]. Он быстрее реагирует на меняющиеся обстоятельства и закрывает спрос».

По его словам, крупные ритейлеры «сильно падают», и их выручка фактически перетекает мелким предпринимателям. Цифры подкрепляют как минимум часть этого вывода. Например, оборот «М.Видео-Эльдорадо», топового ритейлера, по итогам второго квартала рухнул на 30%. А лидеру этого рынка, DNS, в 2022-м пришлось закрыть 150 магазинов — около 10% сети.

Триумф «Горбушки»

Все это отбрасывает рынок в начало 2000-х. До осени 2005 года ни один проданный в России мобильник не был ввезен легально, писал Forbes.

Трубки декларировали на таможне по заниженной цене: импортеры экономили на налогах, но платили многомиллионные взятки. Из-за этого между экономическим блоком правительства, который хотел обеления рынка, и крышующими ввоз силовиками шли бои.

Апогеем стала история с Motorola. В 2006 силовики изъяли почти две сотни тысяч предназначенных «Евросети» телефонов и приговорили «контрафакт» к уничтожению. Вскоре «уничтоженные» устройства всплыли на рынке в Царицыно. Подтвердившая подлинность трубок Motorola пожаловалась в Госдеп, Владимиру Путину пришлось объясняться с Джорджем Бушем, писал Forbes.

«После того скандала рынок заметно обелился, и большинство стало возить технику через официальных импортеров, — утверждает бывший глава крупного дистрибьютора техники. — Сети из нескольких десятков магазинов, каждый из которых записан на отдельное ИП и возит трубки в чемоданах, превратились в исключение. Для больших объемов эти схемы стали невыгодны».

Теперь, считает собеседник Би-би-си, все откатилось обратно.

Из больших ритейлеров первым о поступлении «параллельного импорта» в продажу официально объявил «Связной», вскоре подтянулись остальные. Как именно формально ушедшая из России техника появляется на прилавках у «крупняка», до конца неясно. Разговаривать на эту тему представители таких компаний не хотят: риски слишком велики.

«Есть два параллельных импорта», — рассуждает директор крупного фонда, который много лет инвестирует в российский ритейл. Об условно «дружественном», то есть происходящем с согласия самого бренда, сети договариваются в головном офисе: «всё как раньше, просто с поставкой не в Россию, а в Казахстан, Турцию или Грузию».

«Недружественный» — то есть без ведома правообладателя — импорт в большом объеме можно организовать только через страну с большим собственным рынком. Иначе резкий рост поставок вызовет подозрения. Такими странами, по словам собеседника Би-би-си, могут быть Китай, Индия, Турция и ОАЭ. Казахстан, считает он, скорее подходит для мелкого «челночества».

Сами казахстанские челноки тоже покупают телефоны преимущественно в ОАЭ, рассказали Би-би-си пять предпринимателей, которые занимаются таким бизнесом. Цены там гораздо ниже, чем у более крупных казахстанских дистрибьюторов. Плюс у многих в Эмиратах давно есть партнеры по бизнесу.

Параллельный импорт заставил вновь развиваться мелкий бизнес — как в Казахстане, так и в России.

Из Казахстана челноки в основном везут гаджеты в географически близкие точки: Новосибирск, Екатеринбург, Челябинск, Омск, рассказывают местные продавцы. В Москву и, в частности, на «Горбушку» — легендарный рынок электроники — они попадают напрямую. В основном, из ОАЭ.

«Провозят неофициально, в чемодане», — говорит продавец айфонов с «Горбушки» в YouTube-блоге девушки, которая, как она рассказала Би-би-си, недавно сходила на этот рынок.

«Ситуация [санкции и война] там сверху простых людей не касается вообще», — рассуждает другой торговец, сидя у витрины айфонами. — Чем больше будут закрывать Россию, тем больше [на «Горбушку»] будет заходить товара".

«Россияне выгребают всё»

Для телефонов и других гаджетов Казахстан — лишь один из каналов. А вот для параллельного импорта автомобилей он основной. «Китайцев, японцев, немцев — всё выгребли, в Россию увезли», — рассказывает Дмитрий, который торгует на алматинском авторынке «Кар сити» комплектующими для машин.

На полупустые салоны, где из-за наплыва россиян нужную модель приходится ждать неделями, Би-би-си жаловались и четверо перекупщиков.

«Ситуация такая, что я могу сегодня заказать машину, чтобы завтра забрать. Приеду — а ее уже нет. Очень большой спрос, и кто быстрее заплатил, тот и забрал. Приходится оперативнее действовать, ехать с налом,» — рассказывает Заур Истамулов.

Он живет между Москвой и Алматы, в России сдавал в аренду элитные авто, а в 2022 году решил открыть новое направление бизнеса — поставки машин через Казахстан. Возит, в частности, и ушедшие бренды — BMW, «Фольксвагены», «Ауди».

«До сих пор Казахстан удовлетворял только спрос своих потребителей, а теперь подключилась огромная Россия. Конечно, местные страдают», — говорит он.

К концу 2022 года на Казахстан приходилось больше 18% всех новых машин, которые попадали в Россию, следует из данных профильного агентства «Автостат». С одной стороны, это в несколько раз меньше, чем из Китая — оттуда идет порядка 60%. С другой — больше, чем из любой другой страны, кроме Китая, и больше, чем из Казахстана ввозили раньше.

Если график не отображается, попробуйте открыть статью в другом браузере.

На этом фоне у казахстанцев появился новый способ заработка. Гражданам России новый автомобиль официальные дилеры не продают. «Боятся, что производители лишат их дилерских прав», — объясняет специалист по авторынку Ян Хэйцер.

Значит, нужно найти местного, который выступит формальным покупателем, поставит на учет, а потом «перепишет» машину на россиянина — конечно, не бесплатно. «Попросил знакомых, 200-300 долларов и рахмет [»спасибо" по-казахски], оформили, отправляем в Россию автовозом", — рассказывает Би-би-си один из перекупщиков. На вопрос о том, где взять столько подставных покупателей, его коллега Истамулов туманно отвечает: «Есть свои пути».

Пути есть и у тех, кто не хочет толкаться в очереди в казахстанском автосалоне. Перекупщики предлагают доставить машину в любой российский город из ОАЭ. Выбор там в разы больше, а цены настолько ниже, что выгоду — особенно на дорогие авто — не «съедает» даже транспортировка и растаможка.

Схема такая: посредник покупает автомобиль и грузит на паром в Дубае. Он плывет до одного из портов Ирана, который сам живет под жесткими санкциями больше 40 лет, — как правило, в южном городе Бендер-Аббас. Машину грузят на автовоз, она пересекает весь Иран и попадает в порт Бендер-Энзели уже на Каспийском море. Потом еще один паром — до казахстанского Актау. За организацию такой перевозки посредники берут порядка полутора тысяч долларов с машины.

Через порт Бендер-Ленге в Иране в Россию везут автомобили.

После 24 февраля спрос на перевозку машин из Дубая через Казахстан в Россию подскочил, немного охладило его только объявление о мобилизации, рассказывает Максат, директор логистической компании «Kazaf motors».

«Еду в Актау, а навстречу забитые автовозы [везут машины в Россию], один за другим, никогда такого не видел. Иногда даже на эвакуаторах везут — видимо, кому-то надо срочно», — вспоминает Александр*, предприниматель с севера Казахстана, который занимается логистикой и потому часто бывает в порту.

Паром из Ирана может пристать и в Астрахани, рассказывает Максат, и тогда автомобили растаможивают и ставят на учет сразу в России, без посредников.

Другие бизнесмены говорят, что растаможка в Казахстане гораздо дешевле. Формально пошлины в странах-участницах Евразийского союза практически одинаковые. Но на деле в России процедура растаможки гораздо более жесткая.

«В России мы в глаза таможенника не видим, он „виртуальный“, может сидеть где угодно. Поэтому взятку ему дать нельзя, и в таможенной декларации будет реальная стоимость авто. А в Казахстане ситуация другая, поэтому на практике стоимость — от которой зависит пошлина — там оказывается в два, три, а то и в пять раз дешевле», — отмечает Хэйцер.

Он описывает еще одну лазейку: в ОАЭ популярны автомобили низких экологических классов, которые везут в другие страны Персидского залива и Африку. Они гораздо дешевле более экологичных версий, но в Россию их нельзя ввозить по закону. А в Казахстане таможня готова закрыть глаза и на это.

В кольце санкций

После транспортировки через полмира и растаможки автомобили наконец оказываются у российских заказчиков. Формально машины, как правило, оформлены на физлиц. Иногда это и есть реальные покупатели. Но часто в конце цепочки стоит крупный автосалон.

«По-любому [дилеры завозят машины именно таким образом]. Других путей практически нет», — говорит Заур Истамулов.

Об этом свидетельствует и статистика. За неполный 2023 год доля физлиц в импорте новых машин в Россию взлетела с 3% до 30% в декабре, а на пике в сентябре достигала 56%.

До июля юрлица не могли ввозить в Россию новые авто из-за юридической загвоздки: в отличие от физиков, им нужен был документ от производителя. Летом правительство отменило эти ограничения, но принципиально ситуацию это не изменило: схемы были налажены, а возить через физиков оказалось выгоднее с налоговой точки зрения.

«Львиная доля дилеров ставит себе на площадки автомобили, которые ввезли и растаможили именно через физиков», — подтверждал директор «Автостата» Сергей Целиков. По его словам, в том, что завозят сами юрлица, 90% — это официальный импорт китайских машин и только 10% — «какие-то элементы параллельного импорта».

На сайтах крупнейших сетей автосалонов — например, «Рольф» и «Авилон» — можно найти десятки моделей 2022 года выпуска, чьи бренды ушли из России. Предлагают оставить заявку даже на BMW iX, который в США начали поставлять только в марте, после начала войны.

Би-би-си поговорила с мужчиной, который недавно выбирал Audi в московском автосалоне и заснял процесс на видео: «Эти машины приезжали до 24 февраля, — объяснял консультант разницу между одинаковыми, на первый взгляд, седанами. — На них гарантия есть. А все, что едет криво — на них гарантии нет. То есть это неофициально ввезенные машины, по параллельному импорту».

В Audi Би-би-си сказали, что модели из видео, скорее всего, попали в Россию до прекращения поставок.

Многие собеседники Би-би-си сравнивают нынешнюю Россию с Ираном, через который в нее теперь едут машины. В этой стране тоже можно купить айфоны, автомобили и другие товары, которых официально там быть не должно.

«Уже четыре страны вокруг Казахстана под санкциями: Россия, Китай, Афганистан, Иран, который даже умудряется выпускать какую-то технологическую продукцию», — говорит экономист и бывший замминистра Казахстана по инвестициям Рахим Ошакбаев. В этом качестве он руководил программой, в рамках которой сотрудники минфина США рассказывали казахстанским банкам и бизнесам, как не наращивать ограничения против Ирана.

Он уверен, что работать на сто процентов санкции и ограничения со стороны брендов не могут.

«Издержки администрирования запредельно высоки, — говорит Ошакбаев. — Такой торговлей занимаются условные челноки. Он приехал, закупился, отправил четыре чемодана. И кто его будет контролировать?»

* имя собеседника по его просьбеизменено

При участии Марии Киселевой

Редактор — Ольга Шамина