Ресурс несбывшихся надежд

Насколько эффективна деятельность Фонда проблемных кредитов?

На днях в очередной раз «тряхнуло» казахстанский банковский сектор. В середине февраля на основе постановления Агентства по регулированию и развитию финансового рынка была отозвана лицензия у АО «AsiaCredit Bank», одного из старейших банков, основанного еще в 1992 году под именем «Лариба Банк» и получившего нынешнее название после ребрендинга 2009 года.

Официальной причиной прекращения деятельности как обычно стали систематическое нарушение пруденциальных нормативов и игнорирование надзорных предписаний регулятора. В числе причин, менее официальных, называются внеплановые крупные оттоки клиентских средств и низкое качество кредитов, которое привело к дефициту ликвидности и финансовым затруднениям. Кстати, эксперты финансового рынка выявили любопытный нюанс, согласно которому, по данным Агентства по регулированию и развитию финансового рынка, на момент лишения лицензии ссудный портфель AsiaCredit Bank составил 45 миллиардов тенге. А в отчетности Национального банка, говорится о том, что на первое января 2021 года этот же судный портфель составлял 31,9 миллиарда тенге. Так что у некоторых наблюдателей возникли подозрения в том, что буквально накануне отзыва лицензии из банка было выведено порядка 13 миллиардов тенге (возможно в виде кредита, который теперь попросту будет некуда возвращать).

Безусловно, пока это лишь версия, которую предстоит подтвердить или опровергнуть правоохранительным органам. Но в любом случае появление новых уголовных дел по аналогии с «Tengri Bank» и «Delta Bank», некоторые представители руководства которых даже были взяты под стражу, отнюдь не исключается.

Не совсем понятна и окончательная судьба «AsiaCredit Bank», а особенно имеющихся у него обязательств на 19 миллиардов тенге. В настоящее время отечественные финансисты и экономисты активно дискутируют – ограничится ли дело лишь перекидыванием этих долгов на Государственный фонд гарантирования депозитов, или к делу в очередной раз будут подключать еще один профильный государственный институт – Фонд проблемных кредитов (ФПК), который с некоторых пор в финансовых кругах называют «Спецназом по спасению нужных банков».

Впрочем, возможно этого и не произойдет. Во-первых, никто из ответственных должностных лиц до сих пор не делал попыток публично определить степень «нужности» этого банка, а во-вторых, и сам Фонд проблемных кредитов в последние годы испытывает явно не лучшие времена, показав чистый убыток в 102 миллиарда тенге.

И в этой связи становится любопытно – а что, собственно, происходит с «оздоровителем финансово-банковского сектора страны» в виде ФПК, и не придется ли в конечном итоге «оздоравливать» его самого? Попробуем разобраться.

Акционерное общество «Фонд проблемных кредитов» было создано в начале 2012 года в целях реализации закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам регулирования банковской деятельности и финансовых организаций в части минимизации рисков».

Согласно учредительным документам, целью ФПК является «оказание содействия оздоровлению национальной экономики через улучшение качества кредитных портфелей банков второго уровня путем выкупа неработающих активов, вовлечение в экономический оборот выкупленных активов посредством оздоровления и реализации». Единственным акционером фонда на тот момент являлся Национальный банк (в настоящее время ФПК подведомствен Министерству финансов, а акционером стал комитет госимущества и приватизации Минфина).

Непосредственной причиной создания нового института стало то, что начиная с 2012 года, который пришелся на посткризисный период, уровень проблемных кредитов в банковском секторе достиг максимальных значений – до 33% от общего объема ссудного портфеля, что создавало угрозу всей финансовой системы страны.

Несмотря на монументальность поставленной задачи, первые годы фонд практически бездействовал, превращаясь, по сути, в нехлопотную «синекуру» для тех сотрудников Нацбанка и Минфина, которых нужно было «передержать» до лучших времен в каком-нибудь тихом месте.

Официальной же причиной простоя впоследствии называлось отсутствие средств для активной деятельности и несовершенство тогдашнего законодательства. То есть, если проще, у ФПК попросту не было денег для выкупа проблемных кредитов, сами банки не очень-то горели желанием уступать свои проблемные кредиты в надежде на восстановление экономики и соответственно высоких цен на недвижимость, и посему, ссылаясь на банковскую тайну, не раскрывали содержание своих кредитных портфелей. А уж если раскрывали, то разница между оценкой фонда и непосредственно банка на то или иное принадлежащее им имущество составляла разы.

Гладко и даже в чем-то патетично все было только на бумаге. Вот, например, фрагмент из принятой в начале 2014 года «Концепции развития финансового сектора Республики Казахстан до 2030 года» в части непосредственно посвященной фонду: «В соответствии с лучшей международной практикой ФПК должен быть независимым и обладать достаточными финансовыми и кадровыми ресурсами, в том числе кадрами в области инвестиционного банкинга, реструктуризации и оценки недвижимого имущества. При этом будут рассматриваться различные механизмы выкупа проблемных активов у банков, совместного управления, реализации инвестору или ликвидации данных активов с учетом необходимости разделения возникающих убытков с банками».

Примерно тогда же ФПК пообещали выделить реальные средства из Национального фонда в размере 250 миллиардов тенге. Этих денег, правда, пришлось ждать почти год, но зато, когда они все-таки поступили, неожиданно «раскошелился» и тогдашний акционер в лице Нацбанка, дополнительно «подкинув» еще 130 миллиардов тенге из собственных резервов. Таким образом, финансовые активы фонда составили 380 миллиардов тенге, или в пересчете по тогдашнему курсу – два миллиарда долларов США.

Казалось бы, можно начинать выполнять поставленную задачу, но, как выяснили в СМИ, в первую очередь, почти на 80%, увеличились расходы на содержание штата, достигшие суммы 328 миллионов тенге в год, затем началось активное и детальное изучение международного опыта с бесконечными командировками в ближнее и дальнее зарубежье, а еще чуть позже была провернута первая крупная финансовая операция, а именно – укладка более 200 миллиардов тенге в один из БВУ с процентной ставкой в 5,5 годовых. Что в итоге уже после появления первых процентов дало возможность фонду даже гордо продекларировать свою доходность. Все это действо тогдашнему руководству фонда понравилось настолько, что через некоторое время была предпринята попытка создать еще несколько аналогичных депозитов в других высокопроцентных БВУ, а в кассе оставлять лишь сумму, необходимую на выплату зарплат, премий и командировочных.

Продолжаться так, наверное, могло долго, но, во-первых, после очередных смен руководства Минфина и Нацбанка от ФПК все-таки стали все настойчивей требовать реальных дел, а во-вторых, случилось «страшное» – во второй половине 2016 года «на бок» стал заваливаться тот БВУ, в котором фонд разместил свой основной депозит – АО «Казкоммерцбанк».

История краха ККБ довольно детально описана в различных источниках, поэтому, лишь вкратце напомню, что в 2014 году, «Казкоммерцбанк» получил 250 миллиардов тенге от Национального банка для покупки «БТА Банка», дважды потерпевшего дефолт после бурной хозяйственной и внешнеэкономической деятельности его предыдущего руководства в лице Аблязова и Ко. Однако, «звезды сошлись не так», и получение транша совпало с двукратным падением мировых цен на нефть, что резко ослабило курс тенге, подорвало экономический рост страны в целом, и проблему с задолженностями решить так и не удалось. В начале осени 2016 года серьезные проблемы ощутил сам «Казкоммерцбанк», но в ноябре руководство страны публично пообещало, что «государство не допустит коллапса этого банка». Поэтому, в декабре того же года ККБ смог занять дополнительные 400 миллиардов тенге у Национального банка для поддержания ликвидности.

Затем начались долгие переговоры, создавались сложные и достаточно запутанные схемы спасения и в итоге на свет появились рамочные договоренности о выкупе АО «Фонд проблемных кредитов» отдельных активов и прав требований у «БТА банка» и погашение ссудной задолженности «БТА банка» перед «Казкоммерцбанком» в пределах 2,4 триллиона тенге. Примерно в то же время впервые прозвучала информация о возможном приобретении акций ККБ АО «Народный банк Казахстана» (правда, при условии, что государство предоставит Халыку 1,5 миллиардов тенге для укрепления баланса ККБ, о чем начались переговоры между ним и Национальным банком). И еще через год, в июле 2017 года было объявлено о приобретении «Народным» 86% простых акций «Казкома» за символическую сумму в один тенге. Остальные акции тоже за один тенге выкупило АО «Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына».

Еще раз повторю, что все хитросплетения этих операций являются темой для отдельных исследований, так что вдаваться в их подробности в рамках этого материала вряд ли будут целесообразно. Поэтому просто скажу, что, по официальной версии, таким образом был предотвращены мощный коллапс в среде БВУ, а заодно неизбежная паника на финансовом рынке с резким ухудшением социальной обстановки в стране.

Определенные выводы из произошедшего сделал Национальный банк, тогдашний председатель которого Данияр Акишев заявил, что его ведомство планирует провести стресс-тестирование банковского сектора на предмет неработающих кредитов и осуществить независимую оценку качества ссудных портфелей.

Правда чуть позже работавший в то время заместителем председателя Нацбанка Олег Смоляков в своем интервью СМИ печально признал, что «существующая официальная статистика не отражает реального качества портфеля. Поэтому нужна независимая оценка активов, дабы честно признать количество неработающих займов…»

В общем, оказалось, что главный регулятор владеет реальной ситуацией в БВУ достаточно относительно, и ему еще предстоит приложить определенные усилия, чтобы понять истинную картину происходящего на финансовом рынке страны. Ну а ФПК (которому, кстати, довольно долго пришлось отбиваться от нападок и подозрений в приобретении активов «БТА банка» по завышенной цене), вроде как получил «боевое крещение» и наконец стал нарабатывать деловые навыки, которые потребовались уже достаточно в скором времени.

Второй крупной операцией фонда, которую само руководство ФПК неизменно ставит себе в число успехов, стало приобретение активов АО «Цеснабанк».

Казалось бы, до начала 2019 года этот банк являлся вполне благополучным финансовым институтом, занимавшим второе место на рынке с общей суммой своих активов в 1,7 триллионов тенге.

Некоторые тревожные «звоночки» прозвучали весной 2018 года, когда АО «Цеснабанк» и АО «Финансовый холдинг «Цесна» продали свои пакеты акций АО «Банк ЦентрКредит» (практически у каждого крупного банка есть небольшой пакет акций других банков, что является дополнительной гарантией стабильности системы БВУ) крупным участникам АО «Банк ЦентрКредит» Бахытбеку Байсеитову и Владиславу Ли, а также группе миноритариев. А к середине 2018 года выяснилось, что у банка произошел серьезный рост просроченных кредитов, но зато благодаря государственной поддержке вроде как выросла доля активов.

Тем не менее, руководство банка просило не беспокоиться: «Банк работает в стабильном режиме, выполняет пруденциальные нормативы и иные требования регулятора, а также в полном объёме осуществляет исполнение договорных обязательств по платёжным и переводным операциям клиентов. Банк является активным участником государственных программ по поддержке предпринимательства. В рамках программы «Агробизнес-2020», которая направлена на оздоровление агропромышленного комплекса в Республике Казахстан. Банком профинансированы проекты на сумму свыше 219 миллиардов тенге. Таким образом, банк является флагманом среди банков второго уровня в реализации проектов программы «Агробизнес-2020» с долей участия свыше 65%», — говорилось в распространенном в сентябре 2018 года пресс-релизе, который, правда, заканчивался информацией о том, что «кроме того, банк также рассматривает вопрос взаимодействия с АО «Фонд проблемных кредитов».

На деле все обстояло гораздо тревожней.

В июле и августе 2018 года крупные клиенты АО «Цеснабанк» из числа квазигосударственных структур (национальные компании, подконтрольные ФНБ «Самрук-Казына») одномоментно подали заявки на изъятие значительной части своих депозитов. Совокупный объем изъятых ими средств составил порядка одного миллиарда долларов США, и у банка начались серьезные проблемы с ликвидностью.

Буквально сразу после этого «Цеснабанк» привлек краткосрочный заем Нацбанка в сумме 150 миллиардов тенге и в сентябре большую часть из него, а именно – 100 миллиардов тенге, благополучно вернул. Но в эти же дни из-за ажиотажа, вызванного распространением информации о проблемах АО «Цеснабанк» в ряде СМИ, резко возросло количество запросов юридических и физических лиц на досрочное изъятие средств, в связи с чем Нацбанк согласился возобновить кредитную линию для АО «Цеснабанк» и увеличил ее размер до 200 миллиардов тенге.

Это совпало по времени с освобождением от должности руководителя Администрации президента и выходом на пенсию Адильбека Джаксыбекова, имя которого прочно связывали с корпорацией «Цесна» и «Цеснабанком». Параллельно началась кадровая чехарда в самом руководстве банка.

И в итоге, несмотря на объявленную самим банкам успешную докапитализацию в размере 35,3 миллиарда тенге (теперь, до полного восстановления финансовых активов осталось вложить в банк лишь 4,7 миллиарда тенге), в январе 2019 года правительство и Нацбанк приняли решение о выкупе у АО «Цеснабанк» кредитов, выданных сельскому хозяйству. Покупателем этих активов, собственно, и должен был стать «Фонд проблемных кредитов».

Затем на KASE прошла череда попыток торгов облигациями АО «Фонд проблемных кредитов» на сумму в 604 миллиарда тенге. В проспекте эмиссии было указано, что все средства, полученные от данного размещения, будут направлены на приобретение кредитов сельскому хозяйству у АО «Цеснабанк». Торги срывались с 25 по 31 января и были признаны состоявшимися лишь 1 февраля, после того как правление Нацбанка приняло два постановления «О выдаче АО «First Heartland Securities» согласия на приобретение статуса банковского холдинга АО «Цеснабанк» и дочерней организации – АО «Цеснабанк». Ну и понятно, что покупателем облигаций покупателем облигаций АО «Фонд проблемных кредитов» мог быть только Национальный банк в виде своего дочернего АО «Казахстанский фонд устойчивости».

В тот же день (а точнее – вечер) Адильбек Джаксыбеков и другие акционеры АО «Цеснабанк» продали 99,5% своих акций представителям АО «First Heartland Securities».

Согласно информации, опубликованной на KASE, ранее это АО называлось «ZIM Capital» и являлось частью группы «First Heartland», в которую также входят «First Heartland Bank» и компания по управлению инвестиционными фондами «First Heartland Capital». В свою очередь, «First Heartland» был подконтролен группе компаний «Назарбаев Университет», «Назарбаев Интеллектуальные школы» и «Назарбаев Фонд».

В общем, события тогда развивались так стремительно, что от них пошла кругом голова у самых опытных наблюдателей, включая представителей крупнейших рейтинговых агентств. А в качестве последнего штриха можно добавить, что те самые 604 миллиарда тенге, вырученные от продажи облигаций Фонда проблемных кредитов, благополучно поступили уже в распоряжение новых хозяев банка 6 февраля. Через некоторое время банк получил новое имя «First Heartland Jysan Bank» и в настоящее время существует с этим наименованием и пребывает с подтвержденным агентством S&P Global Ratings рейтинговой оценкой «Прогноз негативный» (впрочем, это уже совсем другая история).

В целом же, как и в случае с ККБ, тема событий вокруг продажи АО «Цеснабанк» весьма многопланова и существует множество полярных оценок как причинно-следственных связей этих операций, так и их целесообразности для самого государства. Нас же в контексте этого материала заинтересуют лишь оценки произошедшего самого менеджмента ФНК.

– Мы осуществили сделку по выкупу сельскохозяйственных активов Цеснабанка на сумму 604 миллиарда тенге. Выкуп стрессовых активов фонда позволил привлечь нового инвестора в банк, в результате чего «Цеснабанк» был переименован в АО «First Heartland Jysan Bank». Мы спасли очень серьезный актив – земли, технику и другое имущество группы компаний «Алиби» и сохранение бизнеса «КазЭкспортАстык» и «Атамекен-Агро». Чтобы было понятно – это порядка миллиона гектаров земель сельскохозяйственного назначения. Это пашни, пастбища, элеваторы, хлебоприёмные пункты. Причем большая поддержка со стороны АО «Фонд проблемных кредитов» была оказана в тот момент, когда началась посевная. Если бы этой поддержки не было, Казахстан бы недополучил значительную часть урожая зерна. Это колоссальная сумма денег для Казахстана, который, как известно, является одним из мировых производителей зерна. Это одна из самых важных реализованных задач фонда. Это главное событие, в том числе и для продовольственной безопасности Казахстана, – говорил в декабре 2019 года одном из интервью заместитель председателя правления ФПК Даурен Сабденов.

Аналогичного мнения придерживался в своих комментариях СМИ и председатель правления АО «Фонд проблемных кредитов» Ержан Елшибаев, которому в феврале 2020 года задали вопрос: насколько оправдана помощь частным банкам за счет бюджетных средств?

– Я уже говорил, что банки – это кровеносная система экономики. И чем лучше функционирует эта система, тем лучше ситуация в экономике. Именно поэтому государство вынуждено идти на такие непопулярные меры, как оказание финансовой поддержки банкам, это делается для решения накопленных в результате экономических кризисов проблем – как правило, глобальных. В результате сделки с БТА году были сохранены депозиты населения на сумму более 4,5 триллиона тенге. Впоследствии, «Казком» был реорганизован путем присоединения к «Народному банку». По «Цеснабанку», фонд выкупил активы в рамках оздоровления агропромышленного комплекса страны. Хочу подчеркнуть, что госфинансирование посредством нашего Фонда было оказано лишь в рамках выкупа «БТА». А вот по «Цеснабанку» средства из государственного бюджета уже не привлекались – это исключительно заимствования фонда…

Здесь, кстати, немного неясно, что имел в виду Ержан Елшибаев, говоря о «заимствованиях фонда» и неучастия государственных средств? Ведь в конечном итоге все так или иначе проходило через Нацбанк и его дочерние структуры, а не через представителей частного капитала.

Казалось бы, за деятельность Фонда можно было только порадоваться. Однако, некоторый скепсис примерно в это же время высказали парламентарии.

В октябре 2019 года в ходе презентации бюджета на 2020–2022 годы, сенатор Даурен Адильбеков поинтересовался у вице-министра финансов Берика Шолпанкулова (входящего в состав совета директоров ФПК), какую долю вносит Фонд проблемных кредитов в бюджет?

– Его доля не отражена в связи с тем, что все, что он реализует, он перечисляет в Национальный фонд, куда он в этом году уже направил более пяти миллиардов тенге. Поэтому в виде дивидендов фонд не платит в республиканский бюджет, – ответил после некоторого размышления вице-министр.

– Пять миллиардов тенге – это, что, прямо такая цифра, которую можно сравнить с тем, что мы дали банкам второго уровня? Более триллиона! Я считаю, что это не результат. Содержать такой огромный аппарат, и столько денег отдали на поддержку банковского сектора, а не знаем, куда ушли и не можем возвращать. Это плохо! – не удовлетворился ответом чиновника депутат.

Заодно сенаторы немного порассуждали о планах ФПК выставить на торги более 220 объектов имущества, среди которых присутствовали 125 земельных участков, 62 объекта коммерческой и 35 объектов жилой недвижимости на предмет прозрачности сделок. Тем более, что на этот момент уже были известны данные о реализации более 120 объектов имущества фонда, но итоговые цифры сделок в открытом доступе так и не появились.

В принципе, о полной прозрачности совершаемых операций по реализации имущества рассказывал журналистам председатель правления ФПК Ержан Елшибаев:

– Что касается открытости сделок, перед выставлением тех или иных активов на торги мы публикуем соответствующие объявления на нашем сайте. В Казахстане есть прозрачная платформа реализации имущества – это сайт реестра госимущества Информационно-учетного центра при Министерстве финансов РК. Сама система организации электронных торгов на портале реестра госимущества основана на принципе конфиденциальности участия. То есть мы до подведения итогов торгов не знаем кто участвовал в торгах. Соответственно, как продавец, так и участники торгов не имеют возможности влиять на итоги торгов…

Может оно конечно и так в теории, но практика реальной жизни все-таки внесла некоторые коррективы в уверенность руководился ФПК о непогрешимости разработанной схемы реализации имущества:

«И.о. директора Департамента взыскания задолженности АО «Фонд проблемных кредитов» МФ РК подозревается в хищении в особо крупном размере. Агентством Республики Казахстан по противодействию коррупции начато досудебное расследование в отношении и.о. директора департамента взыскания задолженности АО «Фонд проблемных кредитов» Министерства финансов РК по подозрению в совершении коррупционного преступления. Он подозревается в хищении чужого имущества, в группе лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, в сумме 20 миллионов тенге, путем обмана и злоупотребления доверия учредителя и руководителя ТОО при приобретении залогового имущества в виде элеватора, расположенного в Актюбинской области. Подозреваемый задержан и водворен в ИВС ДП г. Нур-Султан. Решается вопрос об избрании меры пресечения. Окончательное решение о степени виновности подозреваемого, будет вынесено судом», – говорилось в сообщении Антикоррупционной службы, распространенном в декабре 2019 года.

Приговор по этому делу был вынесен ровно через год. Решением специализированного межрайонного суда по уголовным делам города Нур-Султан, бывший топ-менеджер ФПК Б. Рахимов был признан виновным и осужден на год лишения свободы (суд учел, что еще один год теперь уже экс-руководитель департамента взыскания задолженности ФПК провел в СИЗО). А его подельнику, бывшему члену правления АО «Аграрная кредитная корпорация» холдинга «КазАгро» А. Кашимбаеву было назначено наказание в виде 10 лет лишения свободы...

Возможно, все это просто «частности». И даже может быть – «отдельные и нетипичные». Но к повседневной деятельности ФПК все-таки относящиеся.

Кстати, что касается повседневной деятельности, то к 2019 году ФПК достаточно ощутимо расширился за счет присоединения к нему еще одного АО – «Компания по реабилитации и управлению активами» (КРУА), некогда созданного на базе Государственного реабилитационного банка. Таким образом, все активы КРУА перешли в управление ФПК.

В 2019 году ФПК поработал и оператором по списанию кредитов физических лиц. В целях исполнения подписанного в конце июня указа президента РК «О мерах по снижению долговой нагрузки граждан Республики Казахстан», из республиканского бюджета было выделено целевое финансирование в размере 105 миллиардов тенге, которое фонд впоследствии перечислил БВУ и микрокредитным организациям. То есть, здесь речь шла просто о передаточном звене – поступили деньги и были перенаправлены дальше. Чуть позже, аналогичным образом фондом распределилось еще 10 миллиардов бюджетных тенге, направленных БВУ и микрофинансовым организациям в качестве компенсации за списанные ими штрафы и пени с некоторых своих должников.

Увеличивалось и количество реализованного имущества. Согласно информации пресс-службы ФПК, только в период с марта 2019 по февраль 2020 года было реализовано 386 объектов, выкупленных у банков второго уровня, на общую сумму 14,5 миллиардов тенге. С молотка ушли объекты коммерческой и жилой недвижимости, земельные участки, имущественные комплексы, автотранспортные средства и оборудование.

Была и еще одна любопытная финансовая операция, на которую в своих достаточно обширных интервью руководство ФПК почему-то предпочитает особого внимания не заострять.

Речь идет о депозите государственной компании «Астана LRT» в размере 257,6 миллионов долларов США, в свое время размещенного в банке «Астана». Незадолго до лишения лицензии и последующей ликвидации осенью 2018 года, совет директоров банка принял решение о переуступке этого депозита Фонду проблемных кредитов.

В августе 2019 года в ходе расширенного заседания правительства судьбой этих денег заинтересовался президент Касым-Жомарт Токаев, обратившийся к новому главе компании «Астана LRT» Бекмырзе Игенбердинову

– Мы все знаем, 100 миллиардов тенге, часть китайского кредита в «Банке Астаны» – они все, уже пропали?

В ответ Бекмырза Игенбердинов сообщил, что на счетах «Банка Астаны» действительно «заморожены» более 200 миллионов долларов на проект LRT. Но Фонд проблемных кредитов проводит работу по изысканию возможности возврата средств, уже есть предварительные итоги, но основная работа будет сделана в предстоящие два года.

– Вероятность возврата средств депозита мы считаем на уровне не более 30–40%, – добавил скепсиса председатель Национального банка Ерболат Досаев.

Между тем, за месяц до этого заседания, в июле 2019 года Государственной комиссией по модернизации было принято решение о том, чтобы передать право требования по займу из Фонда проблемных кредитов в «Астана LRT».

Каких-либо деталей о процессе передачи, в открытых источниках с тех пор не было и таковые стали известны лишь в октябре прошлого года, когда появилась консолидированная финансовая отчетность ФПК:

«На основании протокола совещания под председательством первого заместителя премьер-министра – министра финансов РК Смаилова А. между фондом и ТОО «Астана LRT» 13 августа 2019 года подписан договор о предоставлении отступного, в рамках которого фонд передал права требования на сумму 133,8 млрд. тенге, перешедшие от АО «Банк Астаны» ТОО «Астана LRT», с одновременным прекращением обязательств на сумму 89,3 млрд. тенге фонда перед ТОО «Астана LRT». На текущий момент в управлении фонда находятся права требования к девяти должникам, а также обязательства по погашению задолженности перед тремя кредиторами: НАО «Государственная корпорация «Правительство для граждан», РГП на ПХВ «Резерв» Комитета по государственным материальным резервам Министерства оборонной и аэрокосмической промышленности РК и НАО «Центр поддержки гражданских инициатив» на сумму 7,1 млрд. тенге.

Погашение долга перед кредиторами осуществляется за счет денежных средств, получаемых от погашения должниками задолженности перед фондом. За отчетный период осуществлено погашение кредиторам на сумму 0,1 млрд. тенге».

В сентябре 2019 года заместитель руководителя Управления транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры города Нур-Султан Алихан Куатбеков сообщил представителям республиканских СМИ о том, что «в результате деятельности АО «Фонд проблемных кредитов» за год в ТОО «Астана LRT» возвращено 3,7 миллиардов тенге (3,9% от общего портфеля). Кроме того, АО «Фонд проблемных кредитов» за свою деятельность взимает комиссию 10% от реализации активов, в этой связи для снижения издержек и ускорения возврата средств была инициирована процедура возврата портфеля обратно в ТОО «Астана LRT».

В общем, становилось понятно, что официальной причиной перевода депозита из ФПК в «Астана LRT» вроде как стала борьба за экономию средств (те самые 10%, что брал себе в комиссию ФПК). А вот с суммой, которую фонд смог вернуть в результате своей работы, ясности оказалось меньше. В отчетности фонда говорится лишь о ста миллионах тенге, которые были перечислены кредиторам. А вот из каких именно операций выявилась сумма возврата 3, 7 миллиардов тенге, о которых упомянул столичный чиновник, увы, непонятно. Возможно, что-то прояснится после предоставления более полной и подробной отчетности ФПК за этот период (к сожалению, до сих пор она публикуется с большими задержками).

Кстати, именно из такой запоздалой консолидированной финансовой отчетности попавшей в открытый доступ на сайт KASE лишь в сентябре прошлого года и стало известно, что несмотря на всю активную реализацию залогового имущества, чистый убыток АО «Фонд проблемных кредитов» за 2019 год превысил 102 млрд. тенге (и еще 5 млрд. ушли на «общехозяйственные и административные расходы», что на 1,2 млрд. превысило показатели 2018 года).

Таким образом, общий отрицательный капитал фонда составил 716 миллиардов тенге...

Как будет складываться история ФПК в дальнейшем – пока неясно. Начиная с этого года, рядом экономистов и экспертов все настойчивей высказывается предположение о возможном слиянии фонда с АО «Национальный управляющий холдинг «Байтерек», который в январе текущего года уже присоединил к себе АО «КазАгро». И соответственно – принял на себя все его обязательства (для примера – обязательства КазАгро только перед ЕНПФ (облигационный портфель) составляли 675,8 миллиардов тенге и теперь эти деньги постепенно придется отдавать «Байтереку»). Поэтому, гипотеза о возможном слиянии «Байтерека» еще и с ФПК пока остается лишь гипотезой, базирующейся что называется «на инсайдерской информации».

Но вот детальную оценку деятельности самого ФПК рано или поздно правительству все-таки сделать предстоит. Хотя бы для того, чтобы определится: является ли этот институт «эффективным антикризисным инструментом» (как он замышлялся изначально) или постепенно превращается в «братскую могилу» для неэффективных проектов, которых в нашей стране, к сожалению, становится все больше и больше.