О курултае и национальной идее
Вчера состоялось первое заседание нового консультативно-совещательного органа при президенте — Национального курултая.
Курултай, как уже говорилось, пришёл на смену ранее существовавшего Национального совета общественного доверия (НСОД), который выполнял роль диалоговой площадки между президентом и гражданским обществом и был своего рода генератором идей по реформированию страны. Формат был связан как с коллективным обсуждением, так и личными встречами главы государства с общественниками и экспертами.
Работа НСОД сыграла важную роль в выработке многих инициатив, в том числе и нынешней конституционной реформы. Понятно, что январские события ускорили многие решения, но алгоритм этих решений был разработан в ходе многочисленных дискуссий и обсуждений.
Теперь на смену НСОД пришёл Нацкурултай — орган с более широким составом и тематикой.
В него вошли представители депутатского корпуса, научной и творческой интеллигенции, политических партий и общественных советов регионов, национально-культурных центров, эксперты, общественники, а в качестве основной задачи была намечена выработка алгоритмов общественной консолидации, по сути — своего рода национальной идеи для провозглашенной Токаевым «Второй Республики».
Сразу подчеркну, что президент озвучил инициативу по восстановлению в качестве главного национального праздника Дня Республики (25 октября), несколько лет назад отмененного в пользу Дня Независимости (16 декабря).
Тем самым, выстраивается логический ряд между Казахстаном 90-х годов и современностью. Речь идёт в плане государственно-политического развития о периоде, который можно назвать временем диалога, дискуссий, новых горизонтов, реформ и определённой романтики. То есть того, чего остро не хватало нашей политической и общественной жизни в последнее десятилетие-полтора.
Вторая Республика, судя по всему, должна вернуть этот дух и культуру в общество и — что немаловажно — в государство.
Говоря о Токаеве нужно подчеркнуть, что для президента важна не только риторика и действия, но и их символизм. Свой заключительный доклад он неожиданно для всех, в том числе и организаторов и протокола, сделал не с «президентского» места в президиуме, а спустился в зал к участникам курултая и говорил стоя, с общей трибуны.
Национальную идею, как известно, ищут давно. Немало копий, перьев и карьер было сломано за эти годы. В качестве основных принципов утвердились согласие, стабильность, патриотизм и независимость; периодически добавлялись новая столица и личность лидера.
Вместе с тем, существовала вечная дилемма ценностного набора, определяющего идентичность, что, как и во множестве других стран, вело к своеобразному конфликту между понятиями национальной и гражданской идентичности (не считая конфликтов по языковому вопросу, между консерваторами и либералами, евразийцами и пантюркистами etc).
В свое время на уровне Конституции был провозглашен единый народ Казахстана (вместо «народов Казахстана»), что де-факто обеспечивалось неформальной (а затем и формальной) ролью первого президента в качестве одновременно «главного казаха» и «главного казахстанца».
Модель эта, в основе которой лежал как фактор личности, так и своего рода историческая легитимность, работала, сглаживая общественные противоречия, пока не исчерпала себя.
Проблемой стала полная интеллектуальная выработка прежних идеологов, которым в какой-то момент откровенно надоело наполнять модель новыми смыслами, и чрезмерная бюрократизация государственных процессов, когда в целях обеспечения стабильности и согласия возникла громоздкая и абсолютно немобильная структура управления, неспособная ни на какой диалог, гибкое реагирование, а главное лишённая вектора развития. Последнее вкупе с монополизмом, коррупцией и непотизмом стало причиной провала всех попыток модернизации и диверсификации экономики, что в свою очередь резко усилило социальную напряженность, способствовало росту патернализма и иждивенчества в обществе.
Назарбаевская формула «сначала экономика, потом — политика», обеспечившая успешный переход от социализма к капитализму, на следующем этапе стала давать «отрицательный рост». Как известно, Токаев объявил об отказе от этого принципа. В другом своём выступлении глава государства посетовал на дефицит идей в вопросах выработки экономической стратегии (как в аппарате, так и вне его). Здесь, как представляется, ситуация кроется как раз в том, что практически все внутри- и околовластные экономисты являются элементами закрытой модели управления экономики, в которой отсутствуют и диалог, и курс на эффективность, и адекватное и системное планирование.
Немного отвлекусь: в ходе реформы основного закона было принято решение о том, что Конституционный совет и Счетный комитет будут сменены Конституционным судом и Высшей аудиторской палатой (которая в плане символике напоминает про громкую работу прежних Контрольных палат Верховного Совета). Те самые дух и культура 90-х.
В ходе своего выступления на курултае я напомнил о поручении президента ввести представителей общественности в советы директоров квазигосударственного сектора и о том, что в итоге это поручение было выполнено только министром образования Аймагамбетовым в отношении национальных вузов, но в «Самрук-Казыне» и национальных компаниях правительство предпочитает видеть неких зарубежных специалистов по корпоративному управлению, что никак не отражается на улучшение финансовых и производственных показателей государственного сектора экономики.
А ведь это очень интересный опыт внедрения гражданского контроля в управление государственными активами.
То же касается и маслихатов, которые практически по всей территории страны никак себя не проявляют. Народ (население, электорат, налогоплательщики) не знает ничего о работе своих «избранников», за исключением тех частых новостей о том, что одни депутаты оказывается втянутыми в коррупционные скандалы, а другие выиграют тендеры в соответствующем акимате.
Роль маслихатов на себя в известной степени взяли (не всегда и не везде) общественные советы, но не нужно забывать о роли и работе самих маслихатов, которые получили новые функции (в частности по согласованию, а фактически выборам) «больших» акимов, но не справляются со своей основной функцией.
Гражданский диалог и контроль должны стать не просто частью системы, но и важным элементом национальной идеологии, которую, наверное, пора очистить от шелухи и «фольклористики» и направить с прошлого на современность и будущее.
Касым-Жомарт Токаев в своём выступлении на Национальном курултае, а также на многих других площадках (а их нужно воспринимать в комплексе), отдав должное исторической преемственности, традициям и культуре, по сути, предложил в качестве национальной идеологии диалог, законность, просвещение и трудолюбие. Можно, конечно, долго спорить, что лежит в основе современной государственности — Тюркский каганат, Золотая орда, Алаш Орда или КазССР, но с точки зрения существующей реальности, конструирования будущего гораздо важнее закрепление в ценностном наборе наших сограждан и новых поколений действительно важных жизненных ценностей.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
