Об одной странной должности

Система государственного управления страны отличается двумя особенностями. Во-первых, она, как правило, в каждый конкретный момент четко выстроена и функциональна, но совершенно неработоспособна и неэффективна. А во-вторых, несмотря на множество законов, правил и прочих документов, регламентирующих деятельность чиновников и властных институтов, основная часть решений принимается на основе не то чтобы незаконных, но скорее неформальных процедур. И в этом ряду одним из самых странных должностей является пост государственного секретаря.

У этой популярной в мире должности долгая история. Были и есть статс-секретари и госсекретари в Европе и Америке. В России именно госсекретарь появился в начале XIX века, но после опалы Михаила Сперанского его преемники старались не маячить на виду. Второе появление связано с началом 90-х, когда этот пост «придумал» под себя Геннадий Бурбулис как «идеолог реформ». Он, впрочем, стал последним госсекретарем РФ. Затем появились статс-секретари — замминистра, отвечающие за связи с парламентом (мы их скопировали на какое-то время, введя «секретарей по связям с парламентом»). Госсекретари с разным функционалом появлялись и в других республиках СНГ. Так, в Кыргызстане в начале 90-х так назывались вице-премьеры (у нас они были, кстати, переименованы в госсоветников).

В общем, в конституции 1995 г. появилась должность госсекретаря, которого назначает президент, но без определения функций. Эта позиция, судя по всему, диктовалась некими соображениями, которые уже через какое-то время утратили смысл. Поэтому выбор первого госсекретаря и определение его статуса заняло почти полгода.

В марте 1996 г. госсекретарем стал вице-премьер Ахметжан Есимов, на которого была возложена «выработка для президента Республики предложений по: основным направлениям социально-экономической, региональной и правовой политики Республики Казахстан; обеспечению согласованного функционирования всех ветвей государственной власти» и т.д. Получилось, что госсекретарь — это аналог руководителя АП (который, кстати, никуда не делся) и вице-президента, пост которого как раз упразднили. И с того же времени на госсекретарей стали постепенно взваливать общественную нагрузку в виде руководства многочисленными консультативно-совещательными советами и комиссиями.

Летом госсекретарь Есимов какое-то время руководил Администрацией президента, что сняло противоречия между должностями, а осенью ушел в правительство. Тем временем, функции госсекретаря при его преемнике Абише Кекилбаеве были сведены к представительским, а за функции правой руки президента продолжили воевать руководитель АП и первый помощник. С 2002 году должность потребовалась в качестве утешительных призов для экс-премьеров Токаева, Тасмагамбетова и экс-спикера Сената Абдыкаримова.

Каждый ориентировал должность в сторону сферы, где она соответствовала бы его личному опыту и, если не приносила пользу, то хотя бы не создавала конфликтов.

По сути, основным функционалом являлось обеспечение деятельности комиссий по наградам, гражданству, борьбе с коррупцией и «Болашаку» и внесение рекомендаций президенту.

Новый расцвет выпал на эпоху Саудабаева, который — если не считать руководства председательством в ОБСЕ, сделал заявку на пост главного идеолога страны. Аналогичную роль играли его преемники Кул-Мухаммед и Тажин, но все трое в итоге не просто лишились постов, но попали в серьёзную опалу. Объяснение этому достаточно простое — госсекретари начинали в какой-то момент ставить себя над всеми остальными и тут же получали коалицию против себя.

После отставки Тажина в Ак Орде устали от этого института и замену найти не смогли. Какое-то время госсекретарем был Джаксыбеков, который ввёл в сферу своих полномочий вопросы обороны, но с общего согласия осенью вернулся в кресло акима столицы.

Идеальным госсекретарем для всех стала Гульшара Абдыкаликова, которая старалась никуда не лезть и ни с кем не ссориться. То ест, должностные обязанности выполнялись, но без пафоса, надрыва и интриг.

С её уходом в правительство пост получил экс-премьер Сагинтаев, но ничего не успел сделать, поскольку был задействован в начавшемся транзите власти. Госсекретарем под те же цели снова стал Тажин. Эта «дримтим» транзит чуть не завалила. Между Ак Ордой и Библиотекой пошла напряженность, а выборы прошли неубедительно. В бой был брошен Крымбек Кушербаев, который сначала сменил Сагинтаева, затем Тажина.

Он достаточно энергично расшевелил администрацию (даже слишком энергично — на взгляд столичных аборигенов), после чего оказался в центре сложной информационной атаки. В результате, он отошёл от вмешательства в идеологические, социальные и кадровые вопросы, занявшись руководством различными комиссиями и советами при президенте.

Кушербаев, один из наиболее эффективных государственных деятелей страны, достиг пенсионного возраста (ему 66), но полномочия уже дважды продлевались. Вместе с тем, в столице начинается тихая борьба за кресло госсекретаря.

И это в очередной раз ставит вопрос о том, зачем нужен этот пост.

С одной стороны, он прописан в конституции, с другой — нужно постоянно искать ему смысл.

Логично было бы возложить на него социальную сферу, но она в чистом виде никому не интересна, а в расширенном — упирается в нерабочую и нереформируемую экономику, где сидят свои бонзы.

Елбасы видел основной смысл госсекретаря, как можно предположить, в том, чтобы они портили жизнь администрации и тем самым стимулировали её активность. Но готов ли Токаев бросить нового госсекретаря на идеологию или конфликты с АП? От него скорее можно было ожидать усиления международной составляющей в его функционале. Но мы имеем уже главу МИД в ранее вице-премьера, профильного замрука АП и ещё и спецпредставителя президента. А это очередные конфликты, которые президент не любит.

Представляется, что идеальным госсекретарем на сегодняшний день будет красивый фикус в горшке.