Тридцать лет спустя

В 1993 году года в Консульское управление МИД, где я тогда работал, поступило поручение премьер-министра провести отмену безвизового режима поездок с Китаем. К этому поручению прилагалось письмо озабоченных граждан, которые сообщали, что китайцы массово перебираются в Казахстан и остаются здесь жить, захватывая нашу землю. Многие из них для исполнения своих коварных планов женятся на казашках и получают казахстанское гражданство. Мало того, они привозят к нам некачественную водку, после употребления которой многие казахстанцы уже отравились и даже умерли. Если не поставить заслон на пути этой угрозы, то скоро казахов вообще не останется, а наша земля будет заселена китайцами.

Надо сказать, что после распада Советского Союза у нас был товарный дефицит, который стимулировал «шоп-туризм» и челночные туры в Китай. Китайцы тоже ехали к нам. В то время китайцев в Алматы можно было встретить часто, преимущественно на барахолке и в китайских магазинчиках. Уровень развития китайской экономики был тогда сравнительно невысок, своих автомобилей китайцы еще не выпускали, но по сравнению с Казахстаном, который производил только нефть и металлы, у них было просто изобилие товаров. Не буду вдаваться в детали, за тридцать лет ничего принципиально не изменилось. Просто сначала из Китая везли кроссовки и магнитолы, потом итальянскую мебель и мобильники, а сегодня – смартфоны и автомобили.

Товарообмену способствовал безвизовый режим взаимных поездок граждан наших стран. Соглашение о нем было подписано в феврале 1992 года – чуть ли не на следующий день после провозглашения Казахстаном независимости.

Для Консульского управления увеличение числа китайцев в Алматы обернулось ростом числа писем из посольства КНР, в которых нас информировали о преступлениях против китайских бизнесменов (их грабили бандиты, у них вымогали взятки полицейские) и требовали принятия мер. Плюс фактор таможни, которая в те времена была, скажем так, такой же «хоргосской», как и во времена громких судебных процессов, которые начались лет через десять. У нашей тогда еще милиции разных проблем, связанных с китайцами, естественно, возникало куда больше. Кстати, в то время в китайском посольстве работал первый секретарь Ли Хуэй, позднее ставший послом в Казахстане, потом послом в России, с 2019 года – спецпредставителем правительства КНР по делам Евразии. Совсем недавно он был назначен Си Цзиньпином главой китайской делегации по урегулированию российско-украинского конфликта.

Что касается браков китайцев с казашками, то мне примерно в то же время пришлось столкнуться с одним трагическим случаем. Для консульских работников оформление тел погибших за границей соотечественников – грустная, но, увы, рутинная обязанность, к которой со временем привыкаешь. Но этот случай был первым в моей практике. Наша девушка поехала в Шанхай учиться, познакомилась с китайцем, они полюбили друг друга, решили пожениться. Она сообщила об этом родителям, но понимания не встретила. Какое-то время она пыталась уговорить их (в письмах и по телефону), но родители были непреклонны. Она отказалась выбирать между родителями и любимым и предпочла уйти из жизни. Это может служить отличной иллюстрацией к тому, насколько легко казашке выйти замуж за китайца. В патриархальном казахском обществе браки с инородцами и иноверцами и сегодня довольно редки (исключение – граждане Казахстана, к ним отношение более терпимое), а в то время брак с китайцем вызвал бы осуждение всех родственников и соседей. Кроме того, было не совсем понятно, зачем, собственно, китайцам наша земля, у них и своей хватает. Да, у них много гор и пустынь, но и у нас далеко не чернозем.

Мы запросили миграционную службу МВД, те ответили, что точных данных у них нет, но ни о каком массовом переселении китайцев в Казахстан говорить не приходится. Браки китайцев с казашками если и есть, то это единичные случаи. Не смогли мы найти подтверждений и слухам о массовых отравлениях дешевой китайской водкой, которая появилась на рынках Алматы. Отдельные люди, правда, получали алкогольное отравление, но причиной тому было количество, а не качество выпитого.

Словом, цифры и факты не подтверждали тревогу и опасения авторов письма. Впрочем, наше правительство всегда жило в мире иллюзий, а потому в своих действиях обычно опиралось на сказки, мифы и письма неравнодушных граждан. За тридцать лет здесь опять же ничего не изменилось, достаточно взглянуть на наши документы стратегического планирования. Главная задача, которая ставится их сочинителями – придумать красивое название. А содержание строится на сказках, мифах, слухах и мечтах.

Поэтому работа по отмене «безвиза» началась. Китайцы были в шоке. Они пытались взывать к нашему здравому смыслу. «Если автомобильное движение приводит порой к авариям и гибели людей, это не значит, что его нужно запретить, верно? Так почему же вы хотите запретить свободное перемещение людей?», – говорили они.

Мы им сразу предложили своего рода компромиссный вариант: давайте сохраним безвизовый режим для владельцев дипломатических и служебных паспортов. Если первых в любой стране сравнительно мало (дипломаты и высшие должностные лица), то вторая категория может включать также любых госслужащих и работников бюджетной сферы, а также артистов, писателей и бизнесменов (но только в составе официальных делегаций). Китайцы, конечно, поддержали это предложение, и в октябре 1993 года было подписано соглашение о поездках граждан по служебным делам. Таким образом, введение виз коснулось всех частных поездок и не затронуло официальные.

А 31 декабря 1993 года было подписано соглашение о порядке оформления виз при взаимных поездках граждан, которое действует до сих пор. Причем это общие правила, а вот какие документы нужно представить в посольство для получения визы, в какой форме и в какие сроки – это уже для наших граждан определяет китайской посольство. А в следующем году приступили (опять же по нашей инициативе) к ликвидации приграничных зон свободной торговли.

С тех пор прошло тридцать лет. Китай стал одной из самых экономически развитых стран мира. Казахстан стал одним из важных поставщиков углеводородов и металла для китайской экономики, а также транзитной территорией для международного транспортного коридора Восток-Запад, то есть Китай-Европа. Китай сегодня для нас второй по значимости после России торгово-инвестиционный партнер и один из главных кредиторов. По интенсивности официальных контактов на разных уровнях Пекин тоже уступает только Москве. Вполне естественно, что правительство приняло решение сделать нашу страну привлекательней для китайцев. С 2017 года китайским гражданам разрешили безвизовый транзит через Казахстан в течение трех суток. В 2020 году разрешили безвизовый въезд на территорию РК сроком до 14 дней. Это все для владельцев обычных, общегражданских паспортов. А для членов официальных делегаций, напомним, режим взаимных поездок всегда был безвизовым. Теперь мы добились от китайцев взаимного отказа от виз для всех граждан сроком до 30 суток. Проект соглашения согласован, ожидается его подписание в ходе предстоящего визита нашего президента в Китай. Оно фактически уравнивает в правах наших граждан с китайскими. Открывает новые возможности для наших бизнесменов и туристов. Казалось бы, МИД должен был услышать аплодисменты и слова благодарности в свой адрес. Вместо этого начались акции протеста под лозунгами «Нет китайской экспансии» и «Китайцам нет места на земле Казахстана».

На самом деле антикитайские выступления на уровне пикетов у посольства КНР, выступлений национал-экспертов о «китайской угрозе» и открытых писем президенту проходили в наших краях постоянно, многие журналисты даже выучили слово «синофобия» и не без удовольствия его при случае произносят. Периодически протесты носят массовый характер. Например, в 2016 году либерализация земельных отношений, в том числе разрешение сдавать землю в аренду иностранцам на 25 лет вызвали протесты по всей стране.

2 сентября 2019 года в столице казахстанского протеста Жанаозене начались митинги против строительства в Казахстане 55 китайских заводов. Собственно, эту формулу «55 заводов» изначально запустило само правительство, думая тем самым порадовать своих граждан. Что подумали граждане, неизвестно, но профессиональные протестанты Жанаозена немедленно получили команду выйти на митинг. А в других городах вышли уже поддержать жанаозенцев. Картонки «Нет китайской экспансии» в руках у пикетчиков и челобитные президенту в руках «зиялы кауым» – все то же самое, что и сегодня. За это у нас тоже не наказывают. Протесты эти стали частью глобальной антикитайской кампании, проведенной США и их сателлитами – Японией, Австралией, Канадой, Европой. В июле 2019 года постоянные представители 22 стран при ООН выступили с обвинениями Китая в нарушениях прав человека в СУАР. Через неделю постпреды 37 стран Азии, Африки и Латинской Америки выступили с заявлением о соблюдении Китаем прав человека в СУАР. Но протесты «гражданских активистов» прошли по всему миру. В Казахстане их подробно освещал рупор вашингтонской пропаганды «Азаттык». Сегодня он так же подробно освещает протесты против соглашения о безвизовом режиме.

Эксперты пытаются объяснить обществу, как обстоят дела на самом деле. Но те, для кого протест стал профессией, сами себе эксперты. Да и общество наше издревле уважает мифы, легенды и сказки, пусть даже страшные. Да и китайцы к нам действительно приезжают. Во-первых, у Китая много зарубежных проектов. Часть из них связана с обеспечением доступа к ресурсам (от нефти до продовольствия) по всему миру и присутствием в большинстве стран китайских компаний и китайских работников. В Казахстане это нефть и газ (газ туркменский, но идет транзитом через нашу страну). После визита в конце марта делегации СУАР обсуждается возможность работы китайцев в области редких и редкоземельных металлов. Кроме того, Китай реализует масштабные инфраструктурные проекты в рамках Инициативы пояса и пути. В Казахстане это может быть участие в проектах по развитию транспортно-логистической инфраструктуры Среднего коридора (Транскаспийского международного транспортного маршрута). Во всех проектах заняты китайцы, но их сравнительно немного, а главное – они у нас временно.

Мы граничим с Синьцзян-Уйгурским автономным районом, ВВП которого (около 270 млрд. долларов в 2022 году) больше, чем ВВП Казахстана. Мы могли бы принимать китайских туристов. В России, например, в 2019 году побывало 1,2 млн туристов из КНР. Мы могли бы обучать китайских студентов в наших университетах. В российских вузах сегодня учатся 37 тысяч китайских студентов. Но мы, судя по всему, не получим ни студентов, ни туристов. Мы, в отличие от соседей – россиян и узбеков, практически ничего не делаем для того, чтобы стать привлекательными для иностранцев. Разве что концепции и стратегии принимаем. Поэтому Шелковый путь как туристический бренд будет эксплуатироваться Китаем и Узбекистаном, а мы, если повезет, сможем договориться, чтобы к нам на часок заезжали туристы, направляющиеся в Кашгар или Самарканд.

Уезжают ли китайцы за границу в поисках лучшей жизни? Да, конечно, как и казахстанцы. По данным ЮНЕСКО, в списке стран происхождения наибольшего числа мигрантов Китай занимает третье место после Индии и Мексики. Но к нам они не спешат. Впрочем, угроза все же есть, но она совсем не там, где ее видят те, кого наши блогеры называют «пассионарной частью общества». Реальная картина выглядит так. С одной стороны – Казахстан, где много молодых амбициозных людей без шансов получить хорошую работу. С другой стороны Китай, где с каждым годом нарастает дефицит рабочей силы. Поэтому опасность совсем не в том, что китайцы ринутся распахивать наши бескрайние степи. И не в том, что они приедут работать на купленные ими месторождения. Нет, пахать и добывать уран будем мы, они все это будут просто покупать. А вот наши молодые люди поедут в Китай на учебу, потому что университеты там не просто на порядок лучше наших, они одни из лучших в мире. А после получения диплома перед ними откроется возможность получить работу в компаниях мирового уровня. Наши ученые, специалисты, музыканты, певцы и предприниматели будут уезжать в Китай так же, как сегодня уезжают в Россию, Европу, Америку. Только в большем количестве. И даже введение визового режима их не остановит.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора