Спикер парламента и журналисты укоряют министров: обзор казахской прессы
В отчетах министра скот сыт
«Жас Алаш» (Zhasalash.kz) в последний день лета опубликовал статью «Қарашөкеев мырза, шаруалар қайыршы болуға шақ қалды» – «Господин Карашокеев, крестьяне скоро станут нищими». Из названия становится ясным, что статья обращена к сорокапятилетнему министру сельского хозяйства. Причем, Ербол Шыракпаевич Карашукеев назначен ответственным за сельское хозяйство республики 1 сентября текущего года. Но членом правительства он является с апреля месяца, был вице-министром …финансов.
Видимо учитывая, что он и по специализации своей и по предыдущему посту больше вращался в финансовой сфере, то, вступив в должность министра сельского хозяйства страны, он мастерски стал играть цифрами, опираясь на которые рисуется картина не такая печальная, как ее преподносят сегодня независимые эксперты и СМИ.
И вот журналист Қарлығаш ЗАРЫҚҚАНҚЫЗЫ пишет: мол, если в процентном отношении успехи в обеспечении кормами дошли до солидных 98 процентов, то почему работники, занятые в этой отрасли, этого не чувствуют? Агроном Серікжан Рымбеков тем временем говорит:
– Аулчане, живущие только за счет нескольких голов крупного рогатого скота в условиях, когда одна скирда сена стоит около и более полмиллиона тенге – не могут тянуть свое хозяйство. И это происходит на фоне безработицы, дороговизны топлива и общи трат перед зимним сезоном. Все в комплексе приводит к нищете большого слоя сельчан. Вопросы прокорма скота, удержания цен на него в разумных пределах на корм – должна стать первостепенной задачей правительства – считает специалист.
Понял! В обязательном порядке – пообещал спикеру министр…
Депутат парламента РК Қазыбек ИСА известен своей принципиальной позицией по проблемам государственного (читай, казахского) языка. А проблема кроется в том, что многим правительственным чиновникам трудно обсуждать, в свою очередь, проблемы производственного, экономического и социального характера на госязыке в стенах парламента. Обе палаты казахстанского парламента полны депутатов, которые в массе своей так или иначе казахскоязычны в том смысле, что могут изъясняться на государственном языке. Примерно такие же расклады и в правительстве и вообще на всех этажах представительной и исполнительной власти. И там, и там, есть люди, которые не могут хорошо говорить на казахском языке, а уж тем более свободно говорить о своих функциональных задачах и даже обязанностях. Но есть определенные нюансы.
Практически во всех ведомствах и структурах есть специальные службы. О чем речь? Дело в том, что, например, если даже те или иные документы готовятся в недрах министерства и ведомств изначально на русском языке, всегда есть штат профессиональных переводчиков, которые переведут документы на госязык (равно как и обратно). Но выступать перед парламентом, где есть люди, чья профдеятельность была связана напрямую и тесно, допустим, с казахскоязычной журналистикой и другими гуманитарно-творческими задачами именно в лоне госязыка – то выступающим никакой штат переводчиков не поможет.
И таких, не могущих донести справку на госязыке, ответить на вопросы депутатов парламента в правительстве хватает. И они периодически, что называется, попадают на карандаш казахскоязычной прессе и прессе вообще. И тут очень легко подметить разность в подходах, в оценке такого явления: понятное дело, если русскоязычные масс-медиа сообщают о таком факте нейтрально, то казахскоязычные просто «кушают» таких чиновников.
Статья в Qazaquni «МЕМЛЕКЕТТІК ТІЛГЕ МИЫ ЖЕТПЕГЕНДЕР ҚАЛАЙ МИНИСТР БОЛАДЫ?!» – «Как те, у которых голова не может освоить казахский язык, становятся министрами?» посвящена свежеиспеченному министру (с 10.09.21) экологии, геологии и природных ресурсов С. Брекешеву. Депутат обратился со своим вопросом по-казахски, а министр сославшись на то, что дескать, информацию он не может обрисовать на казахском языке, продолжил отвечать на русском – «Мемлекеттік тілде өзімнің ойымды жеткізуге… Ол қазақ тілін білмегендік емес, мен өзімнің ойымды жеткізуге орыс тілінде жауап беруге рұқсат етіңіз»… Спикер Мажилиса Н. Нигматулин был вынужден сделал следующее замечание министру: «Сіз енді бірінші рет келіп тұрсыз бізге. Депутаттың қойған сұрағы күрделі мәселе. Сіз парламентке келіп отырсыз! Бұл мемлекеттік тіл! Қазақ тілінде қойылған сұраққа қазақ тілінде жауап берілуі керек. Шетелде оқыдыңыз. Ағылшынша тілдерді білесіз. Туған елде жүргенде, білдей министрлік жұмыста жүргенде қазақ тілінде сөйлеу керек! Келістік пе?» – деді – «Вы пришли в первый раз пришли к нам (имеется в виду в парламент – Прим.). Депутат поставил очень важный вопрос. Вы пришли не абы куда, а в парламент! Это государственный язык! На вопрос, заданный по-казахски, необходимо отвечать на казахском языке. Вы учились за рубежом. Знаете английский язык. Но вы находитесь здесь, среди своего народа, занимаете высокую министерскую должность – надо знать и говорить на казахском! Договорились?».
– Түсінікті! Міндетті түрде! — деп уәде берді министр» – «Понял! В обязательном порядке – ответил министр!».
Стандартная история, до этого примерно так «попадали» другие министры, допустим, самый молодой член кабинета А. Мамина – министр национальной экономики А. Иргалиев. Безусловно, спикер парламента был прав, не раз и не два делая такого рода внушения. Но насколько долго будут происходить такие истории в стенах парламента? Сказать трудно.
В любом случае, совершенно ясно, что многие корпоративные документы, которые рождались и еще родятся в управленческих структурах, в реальном секторе экономики, связанного с более или менее современными технологиями, с различными крупными (равно как и со средними) производствами – там только государственным языком не обойтись. Потому что главная проблема заключается в том, что впереди предстоит еще немало работы, как минимум не меньше проделанной в этом направлении за 30 лет Независимости, чтобы казахский язык стал, что называется, всеобъемлющим государственным языком. Как, к примеру – турецкий в Türkiye Cumhuriyeti – Турецкой Республике..
