Школа на грани катастрофы

Больше года казахстанские школьники находятся на дистанционном обучении. Дети фатально теряют знания, а значит, шанс на обеспеченную жизнь, родители в отчаянии. Но дистанционка с ее минусами – лишь результат многолетнего развала в системе среднего образования.

Неандертальцы не выжили

С самого начала дистанционное обучение оправдало все пессимистические прогнозы. Такой подход должен был отрабатываться годами, иметь надежную опору в виде классических программ, подготовленных кадров, технического обеспечения. Но Казахстан вступил в эпоху массовой дистанционки практически за пару дней. Если бы неандертальцу вместо каменного топора, к тому же сломанного, выдали пульт управления атомной электростанции, результат бы тем же.

За десятилетия стремительного развития интернета, в том числе дистанционного обучения, наши Министерство образования и науки и правительство в целом не позаботились не только наладить адекватные каналы передачи и получения информации, но и элементарно подключить множество школ к полноценной сети. К XXI веку индивидуальный компьютер должен был иметь каждый ребенок и взрослый, но для многих казахстанских семей это до сих пор недостижимая мечта.

Кроме того, искалеченная хаотичными реформами система образования дышала на ладан и в доковидные времена, дистанционка ее попросту добила. Казахстанскую школу ломали долго и упорно, иногда с садистским наслаждением, теперь мы пожинаем плоды. Нет нормальных программ, качество преподавания значительно снизилось, что доказывают рейтинги, нет хороших учебников, собственно, школа утратила главные атрибуты – системность и традиции, а инновационность не приобрела.

Добавим, что миллиардные затраты на цифровизацию школы не принесли заметного скачка, они предсказуемо обернулись коррупцией и бесконечными провалами.

Фактически настоящая дистанционка просуществовала в республике всего два дня, что никого не удивило. Уже 3 апреля 2020 года министр образования и науки Асхат Аймагамбетов заявил, что интернет в стране «технически не готов» для проведения массовых онлайн-уроков для школьников. По его словам, это было установлено во время пробных уроков 1 апреля.

«Мы увидели, что в целом подключение через онлайн-стриминг на самом деле в масштабах всей страны просто нереально. И в связи с имеющимися проблемами неэффективно. Многие родители не могли подключиться, обрывалась связь. Мы видим, что в целом интернет в нашей стране на самом деле не приспособлен для того, чтобы 2,5 миллиона детей выходили в прямые эфиры и обучались онлайн. Поэтому, исходя из этого и ряда других аспектов, для того чтобы обучение было эффективным, чтобы наши дети получали более качественные знания, мы приняли решение, что нет необходимости проводить обучение детей через онлайн-стриминг, — сказал министр.

После этого заявления для родителей упомянутых миллионов детей начался кошмарный процесс мучений и, как полагают специалисты, деградации, который продолжается и сегодня.

К слову, еще в 2019 году нынешний аким Алматы, а тогда премьер-министр Бакытжан Сагинтаев докладывал о ходе реализации госпрограммы «Цифровой Казахстан», в которую информатизация школы входила отдельным блоком. «В рамках реализации программы ожидается значительный экономический эффект, который несет потенциал наращивания добавленной стоимости, а также сокращения издержек в экономике. За прошедший год реализации программы по многим направлениям зафиксирована положительная динамика. Усовершенствована законодательная база, выработаны оптимизированные подходы ведения производств, бизнеса и госуправления», — заверил тогда премьер. И вообще – «В рамках направления „Переход на цифровое государство“ цифровизацией охвачены все уровни сферы образования».

В свою очередь тогдашний министр образования и науки Ерлан Сагадиев рапортовал о том, как прекрасно внедряются новые технологии в начальных классах. Стоит ли говорить, что ни детям, ни родителям эти «прогрессивные достижения» ничем не помогли?

Ад в деталях

Многие родители школьников столкнулись с тем, что связаться с преподавателем из-за плохой работы интернета трудно, а иногда невозможно. Помимо некачественного интернета, неработающих сервисов и в целом низкого уровня казахстанского образования, резко возросло количество домашних заданий, лишь добавляющих стресса, но не дающих знаний. Некоторые родители были вынуждены часами сидеть рядом с детьми, чтобы те могли хоть как-то заниматься. Безусловно, неадекватно зарплате выросла и нагрузка на учителей, многие из которых с информационными технологиями откровенно не дружили.

Попутно всплыл и упомянутый выше позорный факт. Министр сообщил о планах снабжать школьников в отдаленных селах и не имеющих возможности подключиться к интернету учебными материалами при помощи почтовой доставки. По данным министерства, таких школьников набралось более 20 тысяч, у 300 тысяч учеников не оказалось компьютеров, а сотни тысяч семей всё еще не подключены к интернету.

Как уверены эксперты, в казахстанской школе через пень колоду переехавшей в сеть, включились механизмы естественного отбора. Продвинутые, а главное – имеющие средства родители массово принялись нанимать детям очных или онлайн репетиторов, особенно по математике и языкам (казахский, русский, английский), что может стоить до 70-100 тысяч в месяц.

Дети из малообеспеченных семей, дети, чьи родители вынуждены работать, и не могут посвящать время совместной учебе, оказались предоставленными самим себе. Конечно, схожая картина наблюдалась и раньше, но теперь положение обострилось до крайности. Кроме прочего, утрачена последняя функция рядовой средней школы – социализация. По мнению некоторых специалистов, длительное удаленное обучение может дать рост социальных, психологических и даже психических отклонений в будущем, причем и у детей, и у родителей, и у преподавателей.

Если карантинные меры продлятся еще год или два, государству придется начинать реабилитационные мероприятия, схожие с теми, что проводились после войны с детьми на бывших оккупированных или прифронтовых территориях. Будет ли государство, даже не признающее проблемы, способно на это?

Пока родители воюют с сервисами, где помимо некачественной работы и преподавания случаются еще и несанкционированные подключения с демонстрацией порно, рейтинги отечественной школы стремительно падают.

Кто и кого учит?

В марте 2021 года МОН РК заявило о том, что с начала года уровень педагогического мастерства сумели подтвердить лишь 40% учителей. «У нас вызывает обеспокоенность аттестация учителей, которая проходит во всех регионах Казахстана. С начала года лишь 13 430 учителя подтвердили свой уровень. Также вызывает настороженность рост количества учителей, обучающихся заочно и одновременно работающих в Алматинской, Атырауской и Туркестанской областях», — сообщила вице-министр образования и науки Шолпан Каринова.

Кроме того, по данным МОН РК, лишь 3,2% учителей окончили магистратуру. Ранее директор Национального центра тестирования Казахстана Дидар Смагулов заявлял, что ради возможности заработать казахстанские учителя готовы нарушать закон, так как при проведении квалификационного тестирования были выявлены серьезные нарушения.

Падение рейтингов началось не вчера. Еще в начале 2020 года были обнародованы данные Национального тестирования, гласящие, что из более 73 тысяч педагогов, прошедших компьютерную проверку, 56% ее провалили. А в сентябре 2020 года МОН проверял уровень знаний учителей дополнительного образования. В тестировании приняли участие 2802 человека, задание не смогли пройти 88% из них.

Одним из показателей того, что бесконтрольные реформы завели среднюю школу в тупик, можно считать результаты международного тестирования. Например, в 2018 году Казахстан показал наихудший результат за все годы участия в исследовательской программе PISA. Школьники из 79 стран и экономических зон приняли участие в данном исследовании, в итоге 15-летние казахстанцы заняли 69 место. В 2019 году вышли данные таких международных сопоставительных исследований, как PISA, TALIS, ICILS и PIAAC, и Казахстан продемонстрировал низкие результаты по многим параметрам.

В среднем казахстанцы набрали всего лишь 402,3 балла с учетом средней статистики по трем видам грамотности, которые оцениваются в ходе тестирования – читательской, математической и естественно-научной. В целом по странам ОЭСР этот показатель составил 488,3. Причем, подчеркивают эксперты, в сравнении с результатами 2012 года отставание казахстанских школьников увеличилось: с 82,3 до 86,0 баллов. По словам специалистов, по уровню образовательной подготовки среднестатистический юный казахстанец отстает от сверстников из стран ОЭСР уже почти на три года, тогда как от китайских, японских и сингапурских школьников практически на пять лет.

Удаленное образование и вовсе отбросило наших детей на десятилетия назад. Не так давно СМИ обратились за комментарием о последствиях дистанционного обучения «по-казахски» к консультанту BTS-Education Бауыржану Абуову. По словам эксперта, Всемирный банк ранее опубликовал экономический доклад по Казахстану «Преодолевая кризис». «Казахстан был явным аутсайдером по качеству образования, и его результаты снижались на протяжении нескольких исследований. Предполагается, что учащиеся потеряют в среднем восемь баллов по эквиваленту обучения PISA за четвертую четверть, а закрытые школы в два раза менее эффективны. Это еще непосредственно отразится на результатах международных сопоставительных исследований в будущем, которые выявит еще большее количество функционально неграмотных казахстанцев», — считает Бауыржан Абуов.

Самые бедные ученики окажутся за чертой функциональной грамотности, пояснил эксперт. «Также специалисты Всемирного банка подсчитали, что слабое обучение во время пандемии ударит по экономике Казахстана на десятилетия. Ежегодный ущерб будет составлять 1,9 миллиардов долларов. Нынешние учащиеся, предположительно, потеряют 2,9% своих доходов», — добавил он.

Показательно, как глава министерства Асхат Аймагамбетов прокомментировал падение рейтингов. «Надо признать, что наши дети не только мало читают, но и плохо понимают и воспринимают прочитанный текст. Хромают навыки анализа и формирования выводов при чтении. И это действительно большая проблема, которая в целом влияет на конкурентоспособность нации», — отметил министр. При этом он упирал на количество библиотек, якобы вполне достаточное для развития образования и припоминал попытки оцифровать достаточно бедный фонд литературы на казахском языке.

Совокупный библиотечный фонд организаций образования, по данным министра, составляет 267 325 289 единиц хранения. «Цифра, конечно, внушительная. Но сколько из них художественной литературы? Сколько на государственном языке? Как часто пополняются школьные библиотеки новыми книгами? Доступны ли книги Э. Берроуза, А. Азимова, М. Твена и других авторов, в особенности на казахском языке? Вот здесь как раз и имеются проблемы», ‒ вопросил Асхат Аймагамбетов, но его вопросы остались без ответа.

В свое время депутат Мажилиса Айкын Конуров метко прокомментировал отставание казахстанской школы и попытки МОН навести на вопиющую «нищету знаний» позолоту очередной дорогостоящей программы развития. «Исторически преимуществом Казахстана были высококвалифицированные трудовые ресурсы, тотальная грамотность населения. Этот задел мы растеряли. Таким образом, государство само стимулирует отток талантливой молодежи за рубеж. Поскольку многие родители, осознавая масштабы деградации образовательной системы, отправляют детей за пределы Казахстана», — констатировал Айкын Конуров.

«Несмотря на постоянный формальный рост расходов на образование и науку, мы движемся к положению страны с преобладанием дешевой и низкоквалифицированной рабочей силы. Фактически откатываемся в группу отстающих развивающихся стран, вместо того чтобы двигаться в тридцатку лучших. Это очень тревожная тенденция, которую нельзя переломить технической программой», — добавил мажилисмен.

Как и многие родители, эксперт и депутаты Айкын Конуров считает, что нужно признать провал предыдущих программ развития образования и приступить к выработке антикризисных мер, способных остановить падение уровня грамотности и общее ухудшение качества средней школы.

Безусловно, нельзя перекладывать ответственность за катастрофу и ее крайнее воплощение – дистанционку, только лишь на нынешнего министра МОН Асхата Аймагамбетова. Множество программ развития утонули в бюрократии и казнокрадстве не только по вине министерства, но и окончательно развалились на местном уровне – в городских и областных управлениях образования, в конкретных школах. Предшественники Аймагамбетова – министры Бакытжан Жумагулов, Аслан Саринжипов, Ерлан Сагадиев и Куляш Шамшидинова отметились неоднократными скандалами в подотчетной сфере. Именно их деятельность подготовила нынешнюю ситуацию, из которой Казахстан не выйдет без серьезных потерь.

В частности, на время «правления» Ерлана Сагадиева, по утверждению экспертов, пришелся основной этап лишения школьного обучения системности и попросту всякой последовательности. Вместо связных в единую цепь уроков по заданному предмету сегодняшние дети имеют набор плохо подогнанных мозаик, отягощенных хаотичной системой оценок. То, что сегодня привело к ужасающей реальности удаленки, назревало много лет, и вполне вероятно, корни проблем отечественной средней школы никогда не будут устранены