Бактериологическая безопасность Казахстана: реальные проблемы или мифические угрозы? (Часть вторая)
В ноябре 2021 года, на портале Открытые НПА был опубликован проект правительственного постановления, согласно которому предлагалось отнести к «объектам, требующим особого регулирования», строительство лаборатории BSL-4 и подземного хранилища для коллекции опасных и особо опасных штаммов.
К проекту постановления прилагалась и пояснительная записка, из которой следовало, что будущая лаборатория должна базироваться в пгт. Гвардейский Кордайского района Жамбылской области; объект создается «в целях более глубокого изучения высококонтагиозных патогенов, вызывающих тяжелые и смертельные заболевания, против которых нет доступных вакцин и средств лечения», а срок окончания строительства запланирован на четвертый квартал 2025 года.
Помимо чисто технических деталей в пояснительной записке заодно отмечалось, что будущая лаборатория «заложит основу системы биологической безопасности страны, направленной на защиту населения и охрану окружающей среды от воздействия опасных эпидемиологических факторов, и предотвращение смертоносных биологических угроз…»
Реакция общественности на появление этого документа, оказалась, мягко говоря, настороженной (что хорошо видно по многочисленным комментариям, оставленным на портале).
Наиболее въедливые пользователи быстро установили, что уровень биологической безопасности BSL-4 (Biological Safety Levels-4), по сути, является предельным уровнем (то есть, свидетельствует о высшей опасности объекта) и кроме того, объекты с подобной маркировкой весьма редко относятся к гражданской сфере. В основном, это уже военная компетенция.
С учетом того, что в этом же поселке Гвардейский располагается до недавнего времени РГП, а ныне ТОО «Научно-исследовательский институт проблем биологической безопасности (НИИ ПББ), при котором уже действовали аналогичные лаборатория и хранилище (правда, уровняBSL-2 и BSL-3), и которые были целиком и полностью построены на средства, выделенные различными ведомствами США, включая оборонные, то можно было предположить, что повышение уровня опасности свидетельствует о том, что в новой лаборатории уже полностью будут сосредоточены на нуждах военных ведомств. И не обязательно казахстанских.
В ответ на все высказываемые многочисленные вопросы и опасения, администрация портала неизменно благодарила за оставленный комментарий и заверяла, что «Ваше мнение будет учтено при дальнейшем рассмотрении данного вопроса».
После чего, к обсуждению вопроса довольно предсказуемо подключились СМИ и общественные деятели страны, которые в первую очередь задались как вопросом обеспечения безопасности этого таинственного объекта, так и его целесообразностью для Казахстана в целом.
«Вопрос о строительстве новых биолабораторий или АЭС в Казахстане наталкивается на одну и ту же проблему: системная неспособность обеспечить качество строительства, нормы безопасности, коррупция и бесконтрольность крупных инвестиционных и инфраструктурных проектов.
Я очень лояльно отношусь к атомной энергетике, но вопросы обеспечения ее безопасного применения в казахстанские условиях как минимум смущают. То же касается и американских лабораторий с хранилищами особо опасных вирусов.
Получается, что концепция «территории, идеально подходящей для секретных испытательных полигонов», совсем уже стала частью национального брендирования и долгосрочной стратегии развития?!» – в частности прокомментировал ситуацию политолог Данияр Ашимбаев.
Попутно в обществе возник и еще один вопрос: даже если предположить, что иностранцы не планируют реализации каких-либо военных проектов в области бактериологии, то чем таким опасным занимается сам НИИ ПББ, что ему потребовалось столь мощное по уровню безопасности хранилище?
Которое, согласно пояснительной записке к документу, вдобавок должно еще и «заложить основу биологической безопасности страны» (то есть, получалось, что до момента начала функционирования этого объекта с «биологической безопасностью» в РК дело обстоит не очень хорошо)…
Бактериология особого назначения
Строго режимное или, говоря проще, секретное ТОО «Научно-исследовательский институт проблем биологической безопасности», ведет свою историю с 1958 года, когда на территории Джамбульской области был создан «Научно-исследовательский сельскохозяйственный институт» (НИИСХИ), основным предназначением которого было разработка биологической защиты южных рубежей прежнего СССР от особо опасных инфекций сельскохозяйственных и диких животных, которые могли быть занесены из сопредельных государств (особенно в возможности нанесения биологических диверсий подозревали США, которое как раз в то время наиболее активно занималось разработкой бактериологического оружия).
Официально институт находился в подчинении союзного Министерства сельского хозяйства, но за контроль и организацию жизнеобеспечения поселка Гвардейский Отарского сельского округа отвечало Министерство обороны СССР (да и сейчас это учреждение находится на территории 40-й военной базы ВС РК).
Работа института была не совсем автономной, а происходила в тесной связке с еще двумя аналогичными организациями – Среднеазиатским противочумным институтом (в настоящее время ставшим Научным центром карантинных и зоонозных инфекций и расположенными на территории Акмолинской области) Степногорским научно-техническим институтом микробиологии и био-комбинатом, входившим в союзное оборонное НПО «Биопрепарат» (эти структуры формально прекратили свое существование в 1991 году, но до конца не исчезли, а лишь трансформировались на республиканском уровне, о чем мы еще поговорим чуть позже).
В числе совместных достижений бактериологов Казахской ССР стало создание уникальной вакцины, применяемой для вакцинации людей, – живой чумной сухой вакцины (плюс различные вакцины от бруцеллеза и им подобные препараты, применяемые в ветеринарии).
Во времена суверенитета институт довольно долго и неприкаянно кочевал между различными ведомствами.
Так, в 1992 году НИСХИ был переподчинен Главному управлению ветеринарии МСХ Республики Казахстан, а с 1993 года был включен в состав Национального центра по биотехнологии Министерства науки и новых технологий. С 1999 года был подведомственен Министерству энергетики, индустрии и торговли, а с 2001 года переподчинен Министерству образования и науки (МОН) РК.
С августа 2006 года институт был переименован в Научно-исследовательский институт проблем биологической безопасности (НИИ ПББ) и получил статус дочернего государственного предприятия (ДГП) Национального центра биотехнологии (НЦБ) МОН, в статусе которого просуществовал до середины 2021 года.
(Кстати, именно в этот период там началось тесное сотрудничество с американскими специалистами-бактериологами, которые подвизались на модернизации ряда лабораторий, в том числе и создания новой вирусологической лаборатории уровня BSL-3).
Также можно отметить, что помимо американцев, в числе партнеров НИИ довольно продолжительное время входил и российский государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор», который получил широкую известность в том же 2020 году после разработки своего варианта вакцины от коронавируса под названием «ЭпиВакКорона».
В настоящее время НИИ ПББ опять сменил учредителя и теперь входит в структуру созданного в конце 2021 года Национального холдинга «QazBioPharm», подчиненного Министерству здравоохранения (о деятельности холдинга – чуть ниже).
Как уже говорилось выше, о существовании НИИ ПББ казахстанской общественности фактически стало известно лишь с 2020 года, когда было объявлено о том, что на его базе создается первая казахстанская вакцина от коронавируса «QazCovid-In», впоследствии переименованная в «QazVac», а чуть позже ее производство будет налажено в промышленных масштабах на строящемся неподалеку от института заводе.
О сложных этапах создания местного препарата наш портал довольно подробно писал в июне 2021 года в материале «Казахстанская вакцина против коронавируса: ожидания и реальность». Освещали мы и подробности строительства завода по ее производству (см. материал «Вакцины и вакцинирование», опубликованный в апреле 2021 года).
Поэтому можно лишь вкратце напомнить, что строительство первой очереди биофармацевтического завода с изначальной примерной стоимостью в семь миллиардов тенге (в конечном итоге, она возросла до 15 миллиардов) было торжественно запущено еще в июне 2020 года в присутствии тогдашнего премьер-министра Аскара Мамина и, как обещал работавший в ту пору акимом Жамбылской области Бердибек Сапарбаев, в марте 2021 года начнется серийный выпуск вакцины количеством от 30 до 60 миллионов доз в год (чтобы после удовлетворения внутренних потребностей можно было поставлять вакцину по всему миру).
Как часто бывает в подобных случаях, впоследствии сроки сдачи объекта неоднократно переносились, и хотя в марте 2021 года со стороны акимата области и прозвучала обнадеживающая информация о том, что завод почти достроен и ему осталось лишь пройти валидацию (то есть, проверку), а так же оформить соответствующие стандарты на выпуск препарата (типа стандарта GMP – международного стандарта, применяемого к производителям лекарственных средств), но генеральный директор НИИ ПББ Кунсулу Закарья была настроена не столь оптимистично и заявила о том, что хоть и корпуса завода явственно осязаемы со стороны, но что там внутри будущие производители абсолютно не в курсе:
«Это здание, конечно же, мы видим, оно строится здесь, у нас. Мы видим большое движение рабочих на этом объекте. Что внутри объекта, я вам сказать не могу, но здание уже стоит. Коммуникации, как мы видим, тоже здесь имеются, мы видим котельную, водозаборные станции и так далее, но это все снаружи… Вакцина QazCovid-In в настоящее время производится в Научно-исследовательском институте проблем биологической безопасности, на том оборудовании, которое нам закупило министерство образования и науки…»
В результате, в первой половине апреля 2021 года заместитель премьер-министра Ералы Тугжанов заявил, что казахстанскую субстанцию для вакцины пока будут разливать в Турции:
«Сегодня есть договоренность с Турцией, потому что у них мощнейшая производственная база, но нет собственной вакцины. Мы подписали с ними соглашение. Более того, мы договорились с ними о соглашении на сопровождение для соответствия международным стандартам, монтаж самого оборудования. Это крупнейшая строительная компания Турции. Мы подписали соглашение между Минобразования, Минздравом, акиматом Жамбылской области и компанией производителем на разлив первых 500 тысяч доз, которые поступят с в страну в июне того же года…»
С тех пор завод (сейчас он называется «Биофармацевтический завод по производству иммунобиологических препаратов ТОО «OtarBioPharm» и также входит в Нацхолдинг «QazBioPharm») все-таки достроился и даже заработал на запрограммированную мощность.
В апреле нынешнего года пресс-служба акимата Жамбылской области распространила информацию о том, что глава региона Нуржан Нуржигитов ознакомился с ходом реализации второго этапа строительства предприятия, (точнее – нового цеха по производству субстанций), которое планируется завершить в декабре этого года. Так что производство вакцины «QazVac» при желании может быть увеличено в несколько раз, кроме того, в теории на заводе можно будет производить другие биопрепараты (какие именно – пока неизвестно, но предполагается, что это будут противотуберкулезные и противобруцеллезные вакцины).
Что же до проекта строительства лаборатории уровня BSL-4, вокруг которого поднялся немалый шум (в том числе, конечно же, и в российских СМИ), то довольно долгое время судьба этого начинания была несколько туманной.
По крайней мере, обратившись в ноябре 2021 года за официальным комментарием в управление здравоохранения Жамбылской области, казахстанские журналисты получили весьма расплывчатый ответ.
Руководитель облаздрава Асет Калиев долго и с удовольствием рассказывал о работе биофармацевтического завода, упомянул о действующих лабораториях со вторым и третьим уровнем биологической защиты (BSL-2, BSL-3), предостерег от путаницы со строительством второй очереди завода (лаборатории, которые будут смонтированы там, относятся к категории BSL-3) и, наконец, аккуратно коснулся темы проекта, размещенного на портале Открытые НПА.
Для начала Асет Калиев попенял российским журналистам в том, что те поспешили назвать объект «строящимся», а он всего лишь «проектный», поэтому, дескать, не известно будет ли он построен вообще, а если и будет, то не ранее конца 2025 года.
А затем подробно перечислил возбудителей болезней, для которых требуется четвертый уровень безопасности – Конго-Крымская геморрагическая лихорадка, вирус Эбола, вирус Хунин, лихорадка Ласса, вирус Мачупо, вирус Марбург и вирусы группы клещевого энцефалита (Омская геморрагическая лихорадка, весенне-летний энцефалит, вирус Абсеттарова, Ханзалова, Гипр, Кумлинге, Кьясанурская лесная болезнь…
Некоторых из них в Казахстане (тьфу-тьфу) вообще нет, а вот по ряду других обстановка вроде как неблагополучная. Значит, и лаборатория как таковая, в теории оправдана, а будет ли она создана на практике – кто ж знает…
Еще через полгода выяснилось, что знает заместитель премьер-министра – министр иностранных дел РК Мухтар Тлеуберди, который в конце апреля 2022 года, в ходе встречи с главой МИД РФ Сергеем Лавровым, сообщил, что казахстанские власти планы по строительству по строительству и функционировании биолаборатории четвертого уровня скрывать не планируют, и заверяют, что Казахстан в этом вопросе открыт к международному сотрудничеству в целом и с российскими учеными в частности.
«Помимо биолаборатории четвертого поколения в поселке Гвардейский планируется стройка подземного хранилища, где собираются коллекционировать опасные и особо опасные штаммы. Изучать там собираются патогены, которые вызывают тяжелые и смертельные заболевания. В правительстве обозначают, что впоследствии изучения, возможно, будет разработана защита населения и природы от воздействия опасных эпидемиологических факторов. Сроки окончания строительства ориентировочно 2025–2026 годы» – сообщил Мухтар Тлеуберди в ходе совместной пресс-конференции с российским коллегой.
Заодно глава казахстанского МИД напомнил про инициативу президента Касым Жомарта-Токаева о создании в системе ООН международного агентства по биологической безопасности и подтвердил поддержку Казахстаном российской инициативы по созданию координационного совета по биологической безопасности при комитете секретарей Совета безопасности ОДКБ…
Кому невыгодно усиление биологической безопасности?
Здесь стоит немного отвлечься от практических дел и обратить внимание как на серьезные изменения во внутреннем законодательстве, касающиеся вопросов биологической безопасности страны, так и упомянутые выше международные инициативы.
Еще в мае 2020 года, когда окончательно стало ясно, что, во-первых, тот же коронавирус – это всерьез и надолго, а во-вторых, не понятно какие очередные бактериологические напасти подстерегают нас в будущем, президент Касым-Жомарт Токаев призвал в ускоренном порядке разработать закон «О биологической безопасности РК»:
«Система биологической безопасности должна работать у нас по общим стандартам и обеспечивать эффективное межстрановое взаимодействие и реагирование на угрозы. До конца года нам следует разработать Закон «О биологической безопасности Республики Казахстан» – подчеркнул Глава Государства.
Совсем уж до конца года, увы, не получилась и работа над законопроектом (включая его прохождение через Мажилис и Сенат) растянулась до мая 2022 года, после чего документ был подписан президентом и в ноябре прошлого года вступил в силу.
Согласно тексту закона, в первую очередь он направлен на предотвращение различных биологических угроз (природных очагов опасных инфекций, инфекций, завезенных извне, или угроз возникших из-за нарушений требований при работе с патогенными биоагентами).
Отдельно (что весьма немаловажно) упомянуты возможные «акты терроризма или диверсии с использованием патогенных биологических агентов или в отношении потенциально опасных биологических объектов, применение биологических технологий и иных смежных технологий для разработки (создания), производства (изготовления) и использования патогенных биологических агентов в качестве бактериологического (биологического) и токсинного оружия».
Также к потенциальным угрозам отнесен имеющийся в стране недостаток квалифицированных кадров в области биобезопасности и низкая квалификация специалистов.
В качестве первой контрмеры предполагается создание уполномоченного органа в области биологической безопасности, который будет тесно взаимодействовать еще с 13 уполномоченными органами – от санитарного надзора до КНБ и Службы государственной охраны РК, а также своевременно информировать население о всем, что происходит в этой области (в пределах законодательства о доступе к информации).
Отдельной главой прописано международное сотрудничество, которое помимо защиты национальных интересов РК, должно быть направлено на повышение квалификации кадров, обмен информацией и предотвращение актов терроризма и диверсий с использованием патогенных биологических агентов или ликвидация их последствий.
Кроме того, законом предписывается усилить меры господдержки научно-технического потенциала, определить приоритетные научно-исследовательские направления в области биобезопасности, а также расширить интеграцию РК в межгосударственные и международные системы и организации по вопросам обеспечения биологической безопасности.
И вот в этой связи и возникает та самая международная инициатива, о которой упомянул тогдашний глава МИД Мухтар Тлеуберди.
Можно предположить, что при более пристальном рассмотрении интеграционного вопроса руководству страны стало ясно, что на сегодняшний момент интегрироваться особо некуда и не с кем (то есть, каждый сам по себе и представляет исключительно свои собственные интересы).
И в сентябре 2020 года, в ходе своего выступления на общеполитических дебатах 75-й сессии генеральной ассамблеи ООН президент Касым-Жомарт Токаев предложил создать Международное агентство по биологической безопасности, которое в том числе будет осуществлять контроль и за бактериологическим оружием
«В свете бушующей в мире глобальной пандемии, как никогда актуальными становятся разработка и запуск системы контроля над биологическим оружием. Казахстан предлагает учредить подотчетный Совету безопасности ООН специальный многосторонний орган – Международное агентство по биологической безопасности, которое в своей деятельности будет базироваться на Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия…» – в частности заявил президент Казахстана.
Казалось бы, инициатива абсолютно разумная и не требующая долгих размышлений. Однако, пауза взятая большинством государств, несколько затянулась, что вынудило Касым-Жомарта Токаева продублировать свое предложение на заседании Совета глав государств – членов Шанхайской организации сотрудничества прошедшем в ноябре 2020 года.
Первым в июне следующего, 2021 года откликнулся Китай:
«Инициативу президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева на заседании Конференции по разоружению поддержал министр иностранных дел КНР Ван И который высоко оценил предложение президента Казахстана об учреждении специального многостороннего органа – Международного агентства по биологической безопасности, подотчетного совету безопасности ООН. В ходе последующего обсуждения постоянный представитель Казахстана при отделении ООН в Женеве Жанар Айтжанова поблагодарила китайскую сторону за поддержку казахстанской инициативы и подчеркнула ее особую актуальность в современных условиях» – говорилось в коммюнике МИД РК.
Затем опять был полугодичный период тишины, нарушенный в ноябре 2021 года самим Касым-Жомартом Токаевым, который в ходе расширенного заседании коллегии Министерства иностранных дел поручил активизировать работу по созданию Международного агентства по биологической безопасности.
Международное сообщество, очевидно, продолжало усиленно размышлять и в результате президенту Казахстана пришлось опять вернуться к теме уже на открытии общих дебатов 77-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, проходивших в сентябре прошлого года:
«Пандемия COVID-19 показала необходимость принятия срочных мер, направленных на уменьшение биологических рисков и угроз. Нас всех должен беспокоить тот факт, что мы до сих пор следуем положениям Конвенции о биологическом оружии, которой уже 50 лет, не предпринимая никаких усилий по созданию института или органа для международного сотрудничества. В данной связи я хотел бы опять напомнить о выдвинутой мной ранее инициативе по созданию Международного агентства по биологической безопасности…» – несколько раздраженно (насколько это возможно по дипломатическому этикету) подчеркнул Касым-Жомарт Токаев.
На этот раз всего лишь через четыре месяца положительно отреагировали сразу два государства – Российская Федерация и Объединенные Арабские Эмираты.
Во второй половине января этого года в ходе официального визита в Казахстан президента Объединенных Арабских Эмиратов шейха Мухаммеда бен Заида Аль Нахаяна им было официально объявлено о поддержке инициативы РК по созданию Международной организации биологической безопасности.
Практически параллельно с этим событием, вице-спикер Совета Федерации РФ Константин Косачев объявило полной поддержке со стороны Российской Федерации инициативы Казахстана по созданию международного агентства и заодно рассказал о прошедшей в Женеве обзорной конференции по обсуждению конвенцию о запрете биооружия.
В ходе работы конференции были озвучено заявление государств ОДКБ о недопустимости использования биологического и токсичного оружия, а также ряд предложений со стороны Азиатской парламентской ассамблеи, стран АСЕАН, законодателей от СНГ по внесению в конвенцию некоторых изменений.
«Несмотря на отчаянное сопротивление США и государств, которые в данном случае выступают их покорными сателлитами, принят итоговый документ. Не удалось консенсусно принять традиционную декларацию. Но принят итоговый документ, который сохраняет все возможности для нашей страны, для других стран, которые обеспокоены систематическим нарушением конвенции со стороны прежде всего США, эту работу продолжать на системной основе. Создана международная рабочая группа по рассмотрению всех вопросов, связанных с совершенствованием механизма конвенции. В середине марта, состоится первое заседание этой комиссии…» – заявил вице-спикер СФ РФ.
Кстати, что касается ОБКБ, то еще в мае 2021 года, государствами членами ОДКБ было принято специальное заявление, в котором подтверждалась «важное значение Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (КБТО) как одной из опор международной архитектуры безопасности» и высказывалась критика нынешнего положения дел:
«Государства – члены ОДКБ считают недопустимым создание международных механизмов, дублирующих функции КБТО и действующих в обход Совета Безопасности ООН. В частности, выступают против попыток использования так называемых «добровольных оценочных посещений» микробиологических объектов двойного назначения в качестве альтернативы верификации в рамках КБТО, а также создания в Секретариате ООН структурного подразделения для проведения расследований предполагаемого применения биологического оружия. В целях формирования в рамках КБТО механизма расследований предполагаемого применения биологического оружия они призывают государства-участники Конвенции разработать параметры его функционирования в сочетании с техническими руководящими принципами и процедурами.
Государства – члены ОДКБ выражают сожаление, что за последние 20 лет государства-участники КБТО, вопреки желанию подавляющего большинства, так и не смогли достичь согласия о возобновлении многосторонних переговоров по разработке Протокола к Конвенции, приостановленных в 2001 году. Вследствие этого, а также быстрого прогресса в областях науки и техники, имеющих потенциал двойного назначения, возрос риск применения биологических агентов в качестве оружия.
Стороны призывают государства-участники КБТО продолжить совместные усилия, ведущие к достижению цели укрепления Конвенции на надежной, юридически обязывающей основе и выражают поддержку всем инициативам, представленным в данной связи…» (соответственно, и предложению Казахстана по созданию Международного агентства)…
Таким образом, подводя промежуточный итог можно констатировать, что за последние пару лет Казахстан предпринял сразу несколько важных организационно-институциональных шагов в деле снижении бактериологических угроз – во-первых, гармонизировал и актуализировал свое внутреннее законодательство, а во-вторых, настойчиво продвигает международную инициативу по созданию единого контролирующего органа (которая, по каким-то причинам, до сих пор откровенно игнорируется целым рядом государств).
И здесь может быть оправдана версия некоторых комментаторов и наблюдателей о том, что таким образом наша страна помимо всего прочего стремится максимально обезопасить себя и от гипотетического «предложения, от которого нельзя отказаться».
То есть, в случае если некая (абсолютно не важно какая) держава, когда-либо попытается втянуть Казахстан в процессы, так или иначе связанные с разработкой опасных биоматериалов, способных быть использованных в качестве бактериологического оружия, то во-первых, отныне можно будет сослаться на соответствующее внутреннее законодательство, категорически запрещающее такие действия, а во-вторых, многозначительно посмотреть в сторону Международного агентства (конечно, в случае, если инициатива Касым-Жомарта Токаева по его созданию все-таки будет доведена до победного конца). Ну или что-то типа такого.
Безусловно, это всего лишь версия. Но версия, во многом объясняющая целый комплекс весьма последовательных мер, принятых нашей страной только за последнее время…
Продолжение материала - по ссылке.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
